– Слушай, И-Изамери, – заговорил он, запинаясь и пытаясь заставить свой голос звучать спокойно. – Сейчас ты вернешься туда, откуда пришел. Как только ты исчезнешь за холмом, я отпущу девчонку. Клянусь королевской квинтой. Она пойдет куда захочет. Я больше не прикоснусь к ней.

Но Изамери казалось не слышал его. Он глядел на него холодно и отрешенно.

– Отпусти её, – сказал он. – Просто отпусти её и, клянусь безумной Кайхорой, я не трону тебя. Убирайся на все четыре стороны, прихватив своих единоутробных выродков. Я не стану тебе мешать. Отпусти крысёныша и все останутся живы. Но если она сдохнет, то клянусь черной шляпой Марли, я вырежу весь ваш поганый род. Я зарублю всех твоих братьев, твоего отца и твоего дядю. Но не тебя. Ты будешь умирать долго. День за днем я стану отрубать по кускам твои ноги и руки пока ты не превратишься в то, что людоеды с Зеленых островов называют «калдуга», то есть «мешок с дерьмом». Я зашью твои обрубки и буду таскать тебя за волосы. Я привяжу тебя голым к своей лошади и отвезу тебя в славный город Гирам, где сторгую тебя какому-нибудь местному чернокнижнику с тем условием, что прежде чем он вытянет из тебя все нужные ему жилы и потроха, он пару месяцев подержит тебя в яме с жуками-резчиками, которые устроят в твоем теле свои гнезда, выедая твою гниющую плоть. Если ты не веришь мне, то давай, ломай крысенышу шею и я докажу тебе что держу своё слово. А можешь просто отпустить её и через полчаса уже будешь сидеть у костра, есть запеченную свинину и пить медовый эль. Выбирай.

Элен чувствовала страх стоявшего рядом мужчины так, словно он излучал его как тепло. Его рука у неё на лбу казалось стала еще более липкой и горячей. Его правая рука еще крепче вцепилась ей в шею. При этом она видела, что Изамери ничуть не шутит и действительно намерен выполнить всё что сказал. Элен решила, что Дюрон и рад бы её отпустить, но теперь он боится того, что жуткий пират не выполнит своего обещания и нападет на него как только она окажется вне опасности.

В следующий миг поляну заполнили звуки шагов и голоса людей. Вертел, не выпуская девочку, быстро обернулся. К ним спешили вооруженные мужчины и среди них, всё в той же белоснежной тунике, взволнованная Нейра.

– Стойте! – Заорал Дюрон и хромая начал отступать, чтобы держать в поле зрения и новоприбывших и Изамери. – Я сказал стоять! Я ей шею сломаю! Клянусь всеми богами!

Из толпы мужчин выделился один. Ему было лет сорок. Высокий, статный, облаченный в элегантный, подогнанный по фигуре наряд, в роскошном кремовом плаще, ниспадающем с широких плеч, он производил впечатление властного и решительного человека. Его вытянутое, худое, с тонкой нитью усов и аккуратной треугольной бородкой смуглое, горбоносое лицо, в обрамлении длинных, прямых, тщательно уложенных темно-русых волос с идеальным пробором несомненно можно было бы счесть красивым, если не обращать внимания на некоторую заостренность его черт, в которых казалось сквозили жесткость и упрямство. «Его лицо подобно шпаге», всплыло неизвестно откуда у Элен в голове.

Он остановил своих товарищей и, подняв левую руку в успокаивающем жесте, сделал несколько шагов навстречу Дюрону.

– Ты, парень, главное не дури, – звучно сказал «шпаголицый». – Я Уэлкесс, начальник охраны каравана. И просто хочу с тобой поговорить. Как там тебя… «Кочерга» что ли?

Элен, не сдержавшись, нервно прыснула. И впервые обратила внимания на боль в левой стороне лица, куда угодила нога Бульдожка. Уэлкесс на секунду перевел взгляд на девочку, едва заметно, ободряюще ей улыбнулся, и снова посмотрел на Дюрона.

– Вертел, – хмуро поправил тот.

– Ну да, точно. – Начальник охраны сделал еще пару шагов по направлению к Дюрону. – Ты, Вертел, главное не горячись. Остановись и подумай. Как тебе лучше всего поступить. Пока еще не случилось ничего страшного. Ничего непоправимого. И тебе сразу станет ясно, что лучше всего просто отпустить девчонку. Просто отпусти её и всё будет хорошо. Ну подумаешь намяли друг другу бока, с кем не бывает. Это не преступление. Разошлись и забыли. – Уэлкесс шагнул вперед. – А если ты причинишь этому ребенку вред, то ты моментально сделаешь всех нас висельниками. И ради чего? Из-за глупой детской куклы, которую не поделили малыши? – Он сделал еще шаг. – И какой тебе смысл ломать ей шею? Сделаешь это и тут же примешь смерть лютую и беспощадную. Отпустишь её, перевяжем твоих братанов и пойдем ужинать. – И Улкесс спокойно прошел вперед сразу на три шага и неожиданно опустился на корточки в паре метров от Элен. Он вытянул руки, словно готовился принять ребенка в объятия, и призывно поглядел на бледного Дюрона.

– Пусть он уйдет, – кивнув в сторону пирата, потребовал Вертел трескучим голосом.

– Конечно, – тут же согласился Уэлкесс. – Изамери, будь добр, оставь нас.

Пират развернулся и побрел к угасающему костру, над которым запекалась всеми забытая тушка какого-то животного.

– Ну, – улыбнулся начальник охраны каравана.

Вертел некоторое время провожал взглядом удаляющегося пирата, затем наконец отпустил девочку и до предела вымотанной всей этой ситуацией, отступил назад и тяжело опустился на землю.

Уэлкесс бросился вперед, стремительно подхватил Элен на руки и унес её в сторону, словно ей всё еще угрожала какая-то опасность.

Изамери развернулся и зашагал обратно.

Уэлкесс передал девочку в руки Нейры и, сделав знак своим людям, направился в сторону Вертела.

72.

– Ну ты как, подружка? – Весело спросила Нейра, разглядывая лицо девочки.

– Нормально, – слабо улыбнувшись, ответила Элен.

И в этой слабости было нечто наигранное, ибо в этот момент Элен представлялась себе героиней некой эпической саги, прошедшей через немыслимые опасности и скорби, но выдержавшей, вынесшей, превозмогшей все испытания судьбы и потому вполне заслужившей право на слабые улыбки, мудрые взгляды и даже легкую снисходительность.

– Ох, как они разукрасили тебя, паршивцы, – с негодованием проговорила Нейра и прикоснулась к лицу девочки.

Элен вздрогнула и отдернула голову.

– Больно очень? – Сочувственно спросила девушка.

Элен снова слабо улыбнулась и, как бы пересиливая себя, бодро ответила:

– Ничего, до свадьбы заживет.

– Так ты уж и замуж собралась? – Улыбнулась Нейра.

– Да. За Изамери.

Девушка звонко засмеялась.

– И не мечтай, подружка. Он таких как мы кушает на завтрак.