Добрался до дислокации сержанта я, уже, будучи раненым в плечо, правда, сумел положить половину одного из караулящих его отрядов. Но всё без толку. Мой друг был на последнем издыхании. Как же он расстроился, что ещё и я из-за него тут голову сложу… Понимаю, на его месте я бы так же отреагировал. Но без преданности мы никто, не живём, а проживаем. Думаю, ему было тяжелее, чем мне. Я и сам бы ни в коем случае не хотел потянуть за собой товарища, но так уж сложилась судьба. Когда мы оба попали в Афган, то понимали, что рано или поздно может случиться нечто подобное.

Откинувшись на стену полуразрушенного дома, где мы укрывались, я вздохнул и задумался. То, что отсюда не выбраться – видно невооружённым глазом. Ещё когда прорывался через оцепление, я понимал это. Вдвоём у нас мог быть шанс, но не свезло. Унывать некогда, раз уж моя участь предрешена. Нужно сделать максимум перед смертью. Продать свою жизнь подороже, я смогу, однако, это не всё. Нельзя оставлять тело товарища афганским стервятникам. Они умеют над трупами издеваться.

Снаружи начали раздаваться редкие выкрики, небось перегруппировались уже и отдохнули, готовятся наступать,. Надо поторопиться. Осмотревшись, я обнаружил вокруг множество тряпья и несколько матрасов. Снаружи ещё была куча соломы для животных. Отлично, устрою другу сказочный погребальный костёр.

Первым делом я перетаскал в дом солому. Тело товарища уложил на матрасы, сваленные возле уцелевшей деревянной стены, и оформил тряпьём да соломой, чтобы быстрее огонь принялся. Достав походный нож, вскрыл пару патронов и высыпал порох на матрасы. Вообще, опасное занятие, но сейчас уже всё равно. Даже если мне пару пальцев в процессе оторвёт, оно того стоит.

Я всегда предпочитал спички, а товарищ носил с собой бензиновую зажигалку, которая очень пригодилась после его смерти – я облил остатками топлива из неё стену. Всё, осталось поджечь с нескольких сторон для верности и уматывать отсюда. Неплохо бы успеть начать своё самоубийственное наступление до того, как афганцы нападут сами, будет им эффект неожиданности.

Наблюдая за разгорающимся костром, я отполз в дальний угол, не хотелось надышаться дымом заранее, в конце очень важно иметь ясный ум и трезвую голову, только так смогу потянуть за собой побольше этих гадов. Крики снаружи усилились, там поняли, что – вот неожиданность! – а дом-то горит. Сколько удивления в их голосах, аж приятно слышать. А вы думали? Наши так просто не сдаются!

Я выпрыгнул в разбитое окно навстречу пулям в тот момент, когда обвалилась крыша. Сразу зарядил очередью по высунувшимся из-за бархана головам, положил, должно быть, половину из них. Отлично, уже неплохой результат. Укрылся за большим камнем и некоторое время отстреливался, пока пытался понять расстановку сил противника. Затем короткими перебежками, а порой и ползком, добрался до фланга большего отряда, после чего встал в полный рост и высадил всю обойму.

Упал в кусты, игнорируя боль в плече, и перезарядился. Душу грел и предавал решимости огромный костёр, в который превратился моими усилиями ветхий деревянный домишко. Справа послышались шаги, выпустил туда очередь, слушая стоны раненных, словно лучшую в мире музыку. Наверное, на том свете мне за все эти убийства воздастся, но… да-да, я ни о чём не жалею. Очищать мир от зла – такой путь я выбрал для себя. Те, кто поднимает оружие на мирных граждан, кто убивает детей и насилует беззащитных женщин – зло. Я тоже не ангел, если только ангел смерти, однако зачастую против зла может выступить только другое зло. Меч можно остановить щитом, как говорится, но меченосца сразить можно только другим мечом. А мы боремся не против оружия, но против тех, кто его держит в руках и применяет.

Выпрыгнув из кустов, я занял выгодную позицию, отстрелил черепушки ещё двоим афганцам и с удовольствием наблюдал, как они булькают кровищей. Ко мне подкрались сзади, я развернулся и встретил их пулями. Словил одну ответную прямо в грудь, но бронежилет выдержал, только дух на мгновение вышибло. Пока приходил в себя, оказался окружён. Что ж, настал тот самый, последний момент.

Встав во весь рост, я встретил врагов лицом к лицу. Боевой клич помог мне не отступиться. Время словно замедлилось. Я был меток, как никогда, прицеливался, словно в замедлении. Кажется, даже смог отчётливо рассмотреть ту самую пулю, что прилетела мне в голову и стала последней, выключив свет.

Занятно, не думал, что умру именно так. Но я ни о чём не жалею…

Не знаю, чего я ожидал… Но получил банальный тоннель со светом в конце. Немного даже разочаровало, хотя уже было всё равно. Я умер, какая теперь разница? Вот именно, никакой. Посему я расслабился и полетел на свет.

Летел по ощущениям долго, даже устал ждать. Неужели после смерти нас ждёт сплошное ожидание?

– У всех по-разному, – услышал я вдруг голос, раздавшийся словно со всех сторон. – По поводу вас, оказалось сложно принять решение, только и всего.

Не успел я осознать сказанное, как свет резко приблизился и заполнил собой всё пространство вокруг. Поморгав, я заозирался и ничего не увидел.

– Прошу прощения, а какое решение и кто принимал? – решил уточнить.

– О дальнейшей судьбе вашей души, – ответил голос, у которого и пол-то определить не получалось. – А кто… Вы сейчас находитесь во власти распределителя душ, господин Всеволод. Вашим делом занимаюсь я один.

– Ясно, спасибо за ответы, господин распределитель. А имя у вас есть? – спросил я. Священного трепета не испытывал, страха тоже, но проявлять неуважение к такому могущественному существу не хотелось. Тем более, как он сказал – я в его власти. Если верно всё понял.