– Вот, смотрите, рина Мэйвери – пункт четыре, подпункт два. Вы обязались участвовать в отборе, пока вас не исключат, и добросовестно соблюдать все правила. В противном случае вы должны выплатить штраф в размере четырех миллионов кредитов.

– Сколько? – от обозначенной суммы у меня закружилась голова. Да на эти деньги можно купить целое поместье! С аквадискотекой и золотыми унитазами! – Когда я подписывала эти бумаги, вы такого не говорили!

– Ну, милочка, надо же читать, что подписываете, – ведущая скривила ярко накрашенный рот и сразу же мне разонравилась. Ничуть она не симпатичная… А на лбу, неестественно гладком, и вовсе видны следы молодящих заклинаний.

Наш разговор, точнее, препирательства, уже начали привлекать чужое внимание. Какой-то темноволосый мужчина, вставший из-за судейского стола, внимательно наблюдал за разыгравшимся представлением. Так, надо сворачивать спектакль.

– Хорошо, – выдохнув, я попыталась задавить охватившее меня возмущение и даже смогла улыбнуться. – Могу я… ознакомиться с документами?

– Конечно, – снова скользко улыбнувшись, рин Оскар, не глядя, запустил руку в свой портфель и извлек из него незаполненную анкету, которую и вручил мне. – И вот еще правила отбора. Думаю, вам понадобятся.

– Спасибо! – сквозь зубы выдавила я и уже было собралась отойти, как тот самый темноволосый мужчина шагнул вперед.

– Могу я спросить, что вызвало ваше возмущение, рина? – холодно спросил он. Один взгляд, мельком брошенный на блондинистую ведущую и скользкого типа с бумагами, и они тут же испарились, как стипендия в кармане. Так. Этот мужчина, похоже, занимает высокое положение.

Я пригляделась к нему повнимательнее. Прямые темные волосы ниже плеч, безупречный костюм – но военную выправку не скроешь. Может, из спецслужб?

Его глаза, зеленые, цепкие, окинули меня пристальным взглядом, и я неожиданно для самой себя начала стремительно краснеть. Ой… что за странная реакция?

– Я тут по ошибке, – затараторила я, чтобы скрыть смущение. – Хотела попасть на конкурс научных разработок, но, похоже, перепутала двери. Я совершенно не хочу становиться невестой его величества! – бровь мужчины взлетела. Он слушал меня с непроницаемым лицом, и я решила, что мои аргументы недостаточно убедительны. – Мне это совсем не интересно, понимаете? – добавив в голос жару, продолжила я. – Я не из тех людей, которые тратят время на подобные… глупости. А вот конкурс научных инноваций прошел без меня! – закончила я уже с неподдельным отчаянием и подняла исполненный надежды взгляд на него.

Не станут же приближенные императора принуждать совершенно незаинтересованных людей участвовать в конкурсе! Да и вообще… Зачем им нужна императрица, которая даже не может найти нужную дверь? Надеюсь, сейчас он уточнит, уверена ли я, что не хочу быть кандидаткой в жены, и как-нибудь разрулит эту неприятную ситуацию. Однако мужчина спросил совсем другое:

– Глупости? То есть, вы считаете отбор, событие государственного масштаба, глупостью?

В тоне мужчины послышалась некая еле заметная угроза, и я прикусила язык. Хорошо еще, зрители уже покинули зал, и мои сомнительные речи никто не услышал. Никто, кроме него. Так, нужно вести себя как-то… подипломатичнее.

– Нет, что вы, – я попыталась выдать свою самую обворожительную улыбку. – Просто… у меня нет заинтересованности в призе. Но я занимаю чье-то место, и это нечестно по отношению к другим девушкам, которые хотели бы… побороться за первое место.

– Вот как? – мужчина вдруг шагнул вперед, и я отшатнулась, отчего чуть не споткнулась о ступеньку. Его руки, молниеносно метнувшиеся вперед, придержали меня за талию, и я задержала дыхание, чувствуя, как сердце судорожно забилось. Ладони, сомкнувшиеся на моей спине, были словно железными. Дернувшись, я тут же осознала, что не высвобожусь, пока мужчина меня не отпустит. Внезапно появилось странное ощущение беспомощности, словно я попала в лапы тигра. – То есть, у вас имеются возражения к императору лично?

Ох… а это уже попахивает государственной изменой.

– Что вы, – я нервно хихикнула и, упершись в грудь мужчины, чуть отодвинула его от себя, а затем встала ровнее. Он не стал возражать и отпустил меня, впрочем, продолжая сверлить испытующим взглядом. Отчего-то я чувствовала себя, как под рентгеновскими лучами, а интуиция просто вопила об опасности. – Просто не верю в то, что любовь можно найти… таким способом. – О, любовь, точно! У меня же есть прекрасная причина не участвовать! – И вообще, рин, у меня уже есть парень, поэтому я никак не могу…

– Штраф шесть миллионов, – скучающим тоном перебил он и, холодно улыбнувшись, любезно пояснил в ответ на мой ошарашенный взгляд: – Если участница отбора вступает с кем-то в романтические отношения, штраф составит шесть миллионов кредитов.

– Знаете, я, похоже, ошиблась, у меня нет никаких отношений, – поспешно отозвалась я, и когда он милостиво кивнул, принимая объяснения, чуть не свалилась от облегчения. Фух…

Я постаралась отложить на потом мысль, что теперь Освальд точно меня бросит. Зачем ему такая проблемная девушка? Так, сейчас нужно вырваться из этого отбора. Какие у меня еще остались аргументы?