– Но почему? Свобода – это возможности, а разве случайность не связана с возможностью?

Всё связано со всем. Детерминизм это необходимость пробивающая себе дорогу через возможность. Ситуацию можно представить так. Свобода и детерминизм – это две крайности, их "борьба" порождает диапазон вероятностей от 0 до 1. Единичная вероятность – абсолютная необходимость/детерминация, нулевая – полное отсутствие необходимости и проявление свободы (что сродни невозможности с точки зрения детерминизма). А случайность – в её общепринятом смысле – занимает остаток этого диапазона. Тогда более вероятные события не случайны, потому что детерминированы, а менее – не случайны, потому что целесообразны с "точки зрения" свободы. Случайность отражает наше неумение отделить детерминизм от свободы и, следовательно, наше неполное понимание мира.

– Не понял, возможность включает "нулевую" вероятность?!

Поскольку в вероятности обязательно проявляется хоть "немножко" необходимости и хоть "немножко" возможности, можно считать "чистую" возможность (а также "чистую" случайность и, собственно, свободу ) тем случаем, когда вероятность исхода никак нельзя предсказать. С точки зрения детерминизма это не есть реализация некой заложенной когда-то ранее "возможности", а создание "невозможного", такого о чём нельзя было предположить – ведь именно в этом суть нового. Можно сказать, что "чистая" возможность – это бесконечно малая вероятность, это тот крошечный шанс, ради которого надо что-то "предпринимать", который сам собой никогда не случится. При такой нулевой вероятности причинность заменяется целесообразностью – поскольку "предпринимать" можно только если знаешь что хочешь получить. Свобода как бы ищет способ самореализации и когда он находится, то выглядит как невероятное и необьяснимое событие. С этой точки зрения свобода – это бесконечно малая вероятность "умноженная" на бесконечно большое время. Свобода предоставляет возможность, но ничего не гарантирует, она лишь предлагает бесконечное время для её реализации. И тогда, удивительным образом, нулевая вероятность неожиданно осуществляется за вполне приемлемое время. Именно в движении к всё менее вероятному, но всё более возможному заключается эволюция материи.

– Это, типа, "к свободе"?

Да. Всё новое делает мир разнообразнее и значит добавляет возможностей. У свободы появляется всё больше шансов создавать новое.

– Но тогда новое всё более вероятно!

Наоборот! Поскольку свобода порождает новое парадоксальным образом, больше свободы означает, что новое всё менее предсказуемо. Появление нового происходит в точке некой "бифуркации", где много неизвестных переменных, и потому результат не поддается "просчёту". Даже первое столкновение двух атомов, вызвавшее образование молекулы, хоть и просто "просчитывается", было непредсказуемым из-за множества факторов. Но далее всё только усложняется, а чем сложнее система, тем сложнее считать вероятность. Полёт мухи, беготня собаки – как их считать? Детерминизм становится всё менее точным и просчитываемым, всё более вероятностным. Растёт степень свободы и одновременно растёт область неопределенности, где нельзя отличить детерминизм от свободы, где случайностей слишком много. Получается, что новое становится всё сложнее отличить от старого.

– Но случайность хоть немного подчиняется математике, а значит и свобода тоже!

Повторю. Случайность – невозможность точного предсказания детерминированного результата. Недетерминированная, "чистая" случайность – это свобода, и её с точки зрения детерминизма нет. Например, не существует и не может существовать алгоритма генерации случайного числа. Любой алгоритм детерминирован, соответственно "чистая" случайность не может быть описана математически. Аналогично, и детерминированно распознать "чистую" случайность тоже нельзя. Это и значит, что с точки зрения детерминизма её нет.

– Как же тогда математика описывает стохастические процессы?

Она описывает, во-1-х, только множества повторяющихся событий а не одно случайное, а во-2-х, делает это приблизительно и чем больше множество тем точнее результат.

– Погодите, но есть же алгоритмы генерирующие последовательность случайных цифр!

Эта последовательность будет детерминированно повторяться каждый раз когда алгоритм запускается, так что он генерирует псевдослучайные числа. Если же его запустить один раз, а потом обращаться за новым набором цифр, случайность будет результатом не работы алгоритма, а времени нашего обращения. А если вы имеете в виду "квантовый" генератор, то он ничем не отличается от любой иной привязки к внешней по отношению к программе среде.

– Но может мы просто пока не нашли такой алгоритм? Ведь познание бесконечно, а значит всё можно найти!

Ни найти, ни создать такой алгоритм нельзя, потому что тогда свобода исчезнет, станет частью детерминизма.

– Но может так и есть?

Сомнительно, будущее явно непредсказуемо. Мы, например, можем его менять своими действиями.

– Но мы ещё не уверены в этом! Возможно, наши действия тоже случайны?

И чем больше мы будем знать, тем точнее сможем предсказать наши собственные действия?

– Получается так!

Но точность предсказания поведения субьекта как раз обратна его "знаниям"! Чем менее разумен "субьект", тем точнее он следует своим законам. Если точность поведения кота можно предсказать только приблизительно, то уже бактерии – гораздо точнее. А уж падающий камень вообще примитивен. Так что всё наоборот. Чем больше мы знаем, тем больше у нас свободы.

– У всего есть свои законы и чем сложнее субьект, тем сложнее законы. Вот и всё!

Но знание законов никак не соотносится с требованием им подчиняться. Если вы настаиваете, что все ваши действия случайны, какой в них смысл?

– Я просто не знаю. Я верю в математику. Всякий результат моих действий, хоть мыслимый, хоть немыслимый, имеет какую-то вероятность. О любом событии можно заранее предположить оно либо будет, либо нет!

Опять вы за своё! Такой подход свойствен части учёных и называется "логическим детерминизмом". Однако он неверен – как можно знать заранее о чём-то новом, что только будет создано? Вероятность недетерминированных действий можно узнать только потом, когда они становятся детерминированными и начинают повторяться. Например, вероятность первого звучания Третьего концерта была неизвестна ("нулевая"). Но зато известна вероятность последующих его звучаний. Вероятность нахождения методом перебора идеальной комбинации нуклеотидов исчезающе мала – недалеко ушла от создания перебором Третьего концерта. Зато потом все гены кодируют белки с завидной регулярностью.