Вход/Регистрация
Бабья ночь
вернуться

Логинов Святослав Владимирович

Шрифт:

И тут слуха его коснулось далёкое пение. Казалось бы, экое диво: бабы песни орут, но солдат встретился бывалый: чего сам не видал, о том слыхивал, и, секунды не мешкая, нырнул в высокую рожь и затаился там, чуть дыша. Бабьи вопли разом сбили хмель.

Голоса приближались, и вскоре вся толпа появилась перед деревенской оградой. Собирались бабы у прохода на выгон, а здесь были поля, и также точно тянулись осеки, чтобы скот не вздумал забрести в посевы. Пряслины на осеках были задвинуты на ночь, но женщины обходили село с внешней стороны, не обращая внимания на хлипкую загородку.

— Ходит Волот вдоль ворот, никому не отопрёт!..

Волот — грозный бог, ездит верхом на медведе и охраняет стада. Без него волки всех коров порежут, тем более что христианский бог — святой Егорий, волкам покровитель и помощи у него просить без толку. Хотя, и медведь корову задрать может. И по такому случаю, тётки чуть не плясовую завели:

— Ой, медведюшка-хозяюшка, ты не тронь мою коровушку!..

Солдат раком-раком уползал поглубже в рожь, ту самую, где в жатву оставляют клок колосьев «Волотку на бородку». Полз, а сам глаз не отводил; столько женского тела видеть не доводилось. Луна яркая — смотри, не хочу. Была бы у загородья одна бабёнка, а хоть бы и две, отставной солдат знал бы, что делать, а такая толпа, поди, живым не отпустит. Так что, глядеть — поглядывай, а хоронись получше.

И тут же невольный свидетель получил подтверждение, что правильно он укрылся во ржи.

— Вот ты где, стерва! — раздался хриплый голос.

По ту сторону жердяного заплота стоял расхристанный мужик. Был он в одном исподнем, голова взлохмачена, борода топорщилась веником. В руке — кол, выдернутый из плетня. Глаза налиты кровью и мрачно уставились на одну из женщин: остальных он, судя по всему, не замечал.

Лунный свет скрадывает краски, всё кажется двуцветным, но глаза явившегося мужика отсвечивали красным, словно у собаки.

— Я те покажу, как блудить!

Замахнувшись дубинкой, мужик полез через мешающие жерди. Преступница испуганно попятилась, прикрывая руками тугой живот, где часто бился не рожденный покуда ребёнок.

Зато остальные бабы молчать не стали.

— Упырь!.. — завопили они сразу в несколько глоток и ринулись на ревнивца. Баба средних лет, из тех, кого уважительно величают «большуха», выхватила у кого-то из старух клюку и саданула незваному гостю по рукам, разом обезоружив его. Её товарка, бой-баба, росту прямо-таки гренадерского, подсунулась сбоку и ухватом, каким ведёрные чугуны в печь метать зажала голову охальника и опрокинула его на землю. Теперь он мог только елозить беспомощно да рычать негожие слова. В ответ на него обрушился град ударов. Били кулаками, кололи веретёнами, лупили ухватами, старушечьими костылями, чем ни попадя и куда придётся.

— Бабоньки, погодьте, это же Федька мой, пьяный дурак! — закричала беременная.

— Отыди, Настя, — отвечали ей. — Сама, что ли не видишь? Упырь это, кровопивец! Сам себя выдал, добрые мужики в эту ночь не шастают! И на глаза ему глянь, они огнём горят, что у чёрта!

Избиваемый уже не орал, а только хрипел неразборчиво. Гренадерская баба, ворочая ухватом, перевернула его на спину, вверх беззащитным животом.

— Нуте-ко, кол нужен осиновый, чтобы мертвяк не встал! Вона, из осека жердьё выламывайте. Только не берёзовую, осину надо иуде!

Мигом выломали из заборчика двухсаженную жердину, упёрли тонкий конец лежащему в живот, в самую душу, навалились вдесятером: «На раз!» — и жердь вошла словно в мягкую глину. Тело изогнулось, горлом хлынула пена.

— Бабы, погляньте, крови-то нет! Как есть упырь, вурдулачище проклятый!

— Федька это, супьяну вылез!

— Ой, Настя, не греши! Сама видала, каков твой Федька. Он бы тебя до смерти убил и младенчика не роженного не пожалел.

— Бабоньки, этого-то куда девать? Найдут мёртвое тело, греха не оберёмся.

— Так в реку. Камень навязать — и в воду.

— Чем навязать? Мы все, как есть, растелёшенные.

— Всего делов… Подштанники с него содрать. Рыбам не соромно.

Толпа разделилась. Одни потащили насаженный на жердь труп к реке, другие остались утешать причитающую Настю.

— Не убивайся ты. Всё одно, он был не работник, а тебя бы в гроб вогнал. По хозяйству он ничего не делал, всё на тебе, а он только пропивал, что ты заработаешь. Кому сказать, при здоровом мужике ты за плугом ходила. Всё село видало.

— А земля-то пахотная, ведь на мужа записана. Женщинам не положено…

— И что с того? В этом годе передела уже не будет, а там опростаешься, родишь мальчишечку, ему земелька и отойдёт.

— А ну как девчонка получится?

— Скажешь тоже… Вон у тебя пузо как торчит: мальчишка будет, ты мне верь.

Вернулась похоронная команда.

— Всё управили толком, и концы в воду.

— Ой, и на могилку к Феде не сходить!

— Нашла по ком плакать, по упырю. Он бы тебя к себе утянул, там бы ты горючими слезами умылась.

  • Читать дальше
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5

Ебукер (ebooker) – онлайн-библиотека на русском языке. Книги доступны онлайн, без утомительной регистрации. Огромный выбор и удобный дизайн, позволяющий читать без проблем. Добавляйте сайт в закладки! Все произведения загружаются пользователями: если считаете, что ваши авторские права нарушены – используйте форму обратной связи.

Полезные ссылки

  • Моя полка

Контакты

  • chitat.ebooker@gmail.com

Подпишитесь на рассылку: