Наиболее распространенными предметами погребального инвентаря, независимо от пола погребенного, являются ножи и оселки. Оселки, обычно вместе с ножом, всегда лежат слева от скелета, у пояса. Ножи иногда находят справа у пояса. Для мужских погребений характерны предметы вооружения, обычно наконечники стрел. В могилу клали колчан со стрелами или несколько стрел, всегда слева от покойника, остриями в сторону ног. Находки других предметов вооружения единичны. Это кинжалы, которые лежат справа у пояса.

В могилы женщин клали зеркала и каменные жертвенники. Зеркала находят справа от скелета, в области тазовых или локтевых костей. Вместе с ними в двух погребениях обнаружены застежки. Жертвенники стоят чаще всего слева, около головы или верхней половины туловища. В мужских погребениях каменные алтарики встречены только в двух случаях.

В погребальном ритуале курганных могильников северо-восточных районов Центрального Казахстана (Тасмола I, V, VI) в VII–VI вв. до н. э. существовал обычай класть в ногах покойника отрезанные и завернутые в лошадиную шкуру взнузданные конские головы и головы баранов, а также лопатки этих животных. Этот элемент обряда особенно четко выражен в одном из курганов. В южной части могилы, в ногах погребенного, мордами на юг лежали два лошадиных черепа, а между ними — пять черепов баранов. Вместе с ними найдены и лопатки. Черепа перекрывал лежавший поперек могилы скелет барана (табл. 51, 7).

В северном и северо-восточном районах распространения памятников тасмолинской культуры известны курганные могильники, оставленные, очевидно, другой, но близкородственной этнической группой. От тасмолинских погребений их отличает главным образом погребальный обряд. В могильнике Айдабуль II (Кокчетавская обл.) раскопано три кургана с каменными насыпями, обнесенными каменными кольцами (Акишев К.А., 1959б, с. 19–21). В могильнике Жол-Кудук (Павлодарская обл.) раскопано восемь курганов с земляными насыпями из 19 (Агеева Е.И., Максимова А.Г., 1959, с. 39–42, 45). Обряд и инвентарь могильников очень близки. Погребения совершали или в подбое, сделанном в северной стене входной ямы и отгороженном от нее каменными плитами, или в овальных грунтовых ямах. В могильнике Жол-Кудук в подбоях хоронили женщин, а мужчин — в грунтовых ямах. Деревянное перекрытие одной такой могилы было сожжено. В могильнике Айдабуль и мужское, и женское погребения совершены в подбое. Положение погребенных везде вытянутое на спине, ориентировка западная.

По составу инвентаря и его месту в могиле эти памятники в основном совпадают с погребениями тасмолинской культуры. Отличается главным образом инвентарь рядовых мужских погребений в могильнике Жол-Кудук. Около плеча погребенного клали только часть тушки барана, а на нее — короткий железный нож. В мужском погребении кургана 1 могильника Айдабуль II справа у пояса лежал железный кинжал, слева — оселок, еще левее — пять бронзовых наконечников стрел остриями к ногам (табл. 51, 8).

Инвентарь женских погребений обоих могильников составляли зеркала и жертвенники. Место их в могилах то же, что и в тасмолинских захоронениях. Встречены и украшения: бусы, височные кольца.

Первоначально могильники датировались V–IV вв. до н. э. (Акишев К.А., 1959б, с. 21). Впоследствии на основании анализа наконечников стрел могильник Айдабуль II был передатирован и отнесен к рубежу VI–V вв. до н. э. (Акишев К.А., 1963, с. 120). М.К. Кадырбаев продолжал придерживаться первоначальной датировки этого памятника (Кадырбаев М.К., 1966, с. 380).

Большой вещевой материал, полученный при раскопках могильников Центрального Казахстана, особенно Тасмолы, дает представление о хозяйстве и культуре скотоводческих племен, обитавших здесь в период раннего железа. При своеобразии погребального обряда этот материал обнаруживает значительное сходство с инвентарем погребений культур сакского круга.

Вооружение и конское снаряжение. Наиболее распространенным видом вооружения скотоводов Центрального Казахстана был лук со стрелами. Остатки луков не найдены, хотя, вероятно, их клали в могилы. Сохранились лишь наконечники стрел, в отдельных погребениях — с древками. Иногда они лежали в колчанах из кожи или бересты, чаще же — в виде небольшого пучка. Количество стрел в могилах невелико, обычно несколько экземпляров. Исключение составляет лишь колчан из погребения в кургане 5ж могильника Карамурун I (табл. 51, 9). На дне могилы, слева от погребенного в ней мужчины, лежали остатки колчана со стрелами. От колчана, сделанного из лошадиной шкуры, сохранились нижняя расширенная часть, выструганная из березы, прямоугольная изогнутая накладка с пазом и бронзовая ребристая ворворка, по-видимому застежка. Длина колчана со стрелами 65 см. В нем тремя рядами лежало 46 наконечников стрел, у 30 сохранились древки длиной 60 см. Древки выструганы из местной березы, на некоторых из них прослеживается техника насадки наконечников. Для насадки втульчатых наконечников конец древка заострялся в виде конуса. Для прикрепления черешковых конец древка расщепляли, в расщеп вставляли черешок стрелы и затем конец туго обматывали тонким сухожилием. На концах древков некоторых стрел сохранились пазы от оперения и следы окольцовки двумя-тремя полосками красной охры, расположенными ниже пазов (Кадырбаев М.К., 1966, с. 337–339, рис. 34). Из этих наконечников 42 были бронзовыми (22 втульчатых, 20 черешковых), три — костяными и один — деревянным. Втульчатые бронзовые наконечники стрел представлены тремя типами (табл. 52, 51–53). Наиболее многочисленны наконечники первого типа — с листовидной головкой и шипом на выступающей втулке. Ко второму принадлежат наконечники с асимметрично ромбовидной головкой и доходящей до острия выступающей втулкой. Третий тип — ромбовидные наконечники ромбического сечения с внутренней втулкой — представлен одним экземпляром. Черешковые наконечники распределяются также по трем типам (табл. 52, 54–58). К первому относятся трехлопастные со сводчатой или треугольной головкой, у которой лопасти доходят почти до острия. Наиболее многочисленны наконечники второго типа — со сводчатой головкой и овальной выемкой в ее основании. У них трехгранное острие переходит в образованные выемками лопасти. У наконечников третьего типа выемки зубчатые (табл. 52, 54–58). Один черешковый наконечник — двухлопастный с головкой ромбического сечения.

Для восточных районов Евразии, в частности Казахстана, в раннескифское время характерны колчаны, содержавшие одновременно двухлопастные втульчатые и трехлопастные черешковые наконечники стрел. Ярким примером служит рассмотренный комплекс, хорошо датируемый VII–VI вв. до н. э. Своими корнями эта особенность уходит в период поздней бронзы, когда на территории Центрального и Восточного Казахстана одновременно бытовали двухлопастные наконечники с шипом на втулке и трехлопастные черешковые (Акишев К.А., 1963, с. 118). Тем же временем датируются комплексы наконечников из могильников Нурманбет I (курган 1; табл. 52, 44–46), Нурманбет IV (курган 1; табл. 52, 41–43), Тасмола V (курган 3; табл. 52, 50) и Ак-Булак I (курган 1; табл. 52, 47–49).

Анализируя форму наконечников стрел из других погребений, М.К. Кадырбаев пришел к выводу, что во второй половине VI в. до н. э. в Центральном Казахстане появляются трехлопастные втульчатые наконечники, которыми в V в. до н. э. были сменены две ранние группы втульчатых и черешковых наконечников. При этом он допускал, что черешковые наконечники применялись до начала IV в. до н. э. Основываясь на этой схеме, все комплексы, кроме перечисленных выше, М.К. Кадырбаев относил к V — началу IV в. до н. э. (Кадырбаев М.К., 1966, с. 380, рис. 66). Против такой датировки наконечников стрел из могильников Кииксу и Канаттас (курганы 5 и 16) возражал К.А. Акишев. Он датировал эти курганы VI в. до н. э. (Акишев К.А., 1963, с. 119), в чем его поддержала И.Н. Медведская. Исследуя взаимовстречаемость втульчатых и черешковых трехлопастных и трехгранных наконечников стрел в археологических памятниках Средней Азии и Казахстана, она пришла к выводу, что втульчатые наконечники сосуществовали с черешковыми непродолжительное время, главным образом в VI в. до н. э. Хотя как исключение черешковые бронзовые наконечники встречаются и в V в. до н. э. (Медведская И.Н., 1972, с. 82, 83). Но если наконечники из кургана Кииксу действительно правомернее датировать VI в. до н. э., то стрелы в кургане Канаттас все же должны быть отнесены к V в. до н. э. По всей вероятности, V в. до н. э. датируются и все остальные комплексы бронзовых наконечников стрел, обнаруженных в тасмолинских курганах.