Чёрт, и ведь учили мудрецы, что маленькие травинки коса не сечёт. Однако, кто же мог такое предвидеть? Не успели мы, как следует нарадоваться, что издательство «Детская литература» запланировала издание книги уже в этом году и большим тиражом, как оно же нам подсуропило. Оказывается, они в издательстве размножили бабушкино письмо, и даже развесили в рамочках. А не в меру жадных до гонораров авторов, знакомили с его текстом, как примером правильного отношения к творчеству и вознаграждению за оное.

Тем самым мы завоевали «горячую любовь» коллег по цеху, и злобное перешептывание в наш адрес. Это не осталось незамеченным представителями второй древнейшей профессии, и те не упустили случая, отразить сей факт, накрапав заметку в газету и умело раскрутив работников издательства на очень подробные сведения о нас. Не исключаю и то, что кто-то из комиссии поделился ими с прессой.

Так и стало известно, что в написании книги действенную помощь начинающей писательнице оказывал её полуторагодовалый внук. А это последнее, что хотелось бы оглашать столь широко. Вот и встала теперь в полный рост проблема, и в республику прикатил западный щелкопёр, с просьбой о встрече с нами, дабы провести интервью о столь неординарном событии.

Всё это мы узнали от Петровича, который подъехал сам, и вывалил нам сей воз новостей. Хотел я ему напомнить про эту чертову комиссию, и моё изначальное к ним недоверие. Однако стоит признать, что всё произошло совсем иначе, чем я подозревал, и даже в какой-то степени по моей вине.

Ну, кто же мог ожидать таких действий издательства? Что не говори, а в остальном они молодцы. Так скоро рассмотрели рукопись и даже поставили в очередь на печать в этом году. Да и заявленный тираж 100 тысяч экземпляров, для малоизвестного автора — это, не побоюсь сказать, фантастика.

Правда, и в этом я неправ. Бабушка и даже я, с некоторых пор совсем не неизвестные, и этот наш, из ряда вон, поступок породил такую любовь в Союзе Писателей СССР, что в нашу кастрюльку (по старой коммунальной традиции) там не плюнет только ленивый. Что не говори, а там и есть эдакая коммунальная квартирка, где обитают ревностно следящие друг за другом жильцы, особенно не жалующие выделившихся. Что и говорить, но лучше чем «Вороньей слободкой» такой творческий союз не изобразить. «Что самое важное для писателя? Это иметь злобное, омрачённое, ревнивое и завистливое эго. Если оно есть, то все остальное приложится» [50] .

Булгаковского «Мастера» еще мало кто читал, и для кого «Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила…» [51] пока не ведают. Так что наш демарш, в данной среде только подлил маслица в огонь. А уж неслыханный тираж и тем более статья, размещённая в столичной прессе, эту любовь превратили прямо в буйную страсть. Большинство так и грезило о личной встрече и всём том, что хотелось при ней проделать с выскочкой.

Действительно, это являлось моветоном в той среде. Вот так — один отщепенец, мешает всему остальному творческому коллективу ощущать себя возвышенными натурами. Такой плевок в святое — в гонорары, а ещё и по ахиллесовой пяте — чувству собственной важности.

Вождь народов перечислял свои гонорары за напечатанные книги, но кто бы из этих хоть осмелился вякнуть на него за это? А тут, даже не член СП и опять же подаёт столь пагубный пример, когда с таким трудом приходится выгрызать свои гонорары из издательств.

Петрович принёс с собой газету, а также оставил нам для подготовки к интервью, и слава богу это был не «Московский сексомолец». Ох, и не нравится мне всё это ж-ж-ж, так что потребовал, чтобы на встрече обязательно присутствовала охрана из их ведомства, а также попросил предоставить диктофон на встречу, для фиксации всего на ней сказанного, а то эти писаки обязательно постараются всё извратить в своей статье. Так что надо иметь запись беседы для судебного преследования за диффамацию.

Петрович хмыкнул, но в целом согласился, что данные мероприятия не помешают, а также убедят «дорогого гостя» в нашей серьезности. Что немаловажно в данном случае. А то, что за всем этим торчат ушки спецслужб, ни мне, ни Петровичу даже не стоило и упоминать.

Я настоял на месте проведении этого мероприятия ни в коем случае не в пределах посёлка и тем более нашего дома. Пусть агенты землю роют, интересуясь условия обитания нашей семьи, тогда возможно их агентуру удастся вычислить по возросшему интересу.

Мы долго решали, кто из нашей семьи должен сопровождать меня на встречу. С одной стороны мама Вера ничего не знает и ни во что не посвящена. Так что вряд ли сможет сболтнуть в запале лишнее. А с другой стороны она слишком юна, чтобы правильно всё оценить. Так что наверно придётся обойтись только нами с бабушкой. Если журналюга станет выспрашивать, так она в данный момент усиленно занимается изучением их вражьей мовы в Универе.

Оденемся на встречу строго в деловом стиле и без всяческих выкрутасов. А встречу решено было провести в баре гостиницы, закрытом на спецобслуживание. Петрович спросил о дате и времени. И я настоял на скорейшем проведении встречи, чтобы не дать противнику обжиться, подготовиться, собрать о нас сведения, а также вербануть кого-нибудь в городе.