К её кровавым деяниям следовало бы отнести:

— Поощрение государственного пиратства: Френсис Дрейк, Уолтер Рейли, Уильям и Джон Хоукинсы, Мартин Фробишер…

— Жестокое подавление восстаний в Шотландии, Ирландии, восстания на севере Англии, волнений бедноты в Лондоне

— Акт «О наказаниях бродяг и упорных нищих»

— Основание колоний в Америке и начало английской работорговли

— Казнь Марии Стюарт

— «Заговор Бабингтона» и казнь участников

— Бунт Эссекса и казнь его с другими заговорщиками

Это я вам подкинул перед расставанием для обдумывания и прослеживания исторических аналогий.

Вот такое я оно, обязательно стремлюсь оставить за собой последнее слово, а это мелочно и претенциозно, Но бороться со своими недостатками, это самая утомительная битва для каждого достойного человека, ибо длится всю его жизнь.

Как бы то ни было, но перед отъездом нам удалось ещё раз забежать попрощаться с академиком, так как он смог уделить толику времени в плотном графике. Детально обсудить прочтённое им интервью не удалось, его и нас сильно поджимало время. Нам надо было ещё добираться до вокзала, а там успеть к посадке на поезд.

Андрей Дмитриевич, сказал, что со многими высказываниями мог бы согласиться, но ему сложно примириться с излишней конфронтационностью, проявленной в моих высказываниях. Сам он остаётся сторонником поиска точек сближения между системами. Тем не менее, собирается ещё несколько раз перечитать интервью и постарается осмыслить все высказанные в нём мысли.

Мне осталось только подчеркнуть, что у каждого человека должна быть возможность иметь своё мнение, и способность отстаивать её, именно это и есть проявление так ценимой им интеллектуальной свободы. Но при этом намекнул ему, что если бы интервью проводил учёный, писатель или журналист, то и тон был бы совсем иным, а я всецело постарался найти пути к взаимопониманию. Однако, его проводил агент CIA, а я их люблю не больше, нежели уважаемый академик любит сотрудников конторы глубинного бурения. У каждого имеется право на свои маленькие слабости.

Стоящая рядом товарищ Людмила даже и не знала, что подумать о двух таких отмороженных нахалах. Ладно, ей пора взрослеть и расширять свой кругозор, а также осознать, что далеко не все любят и преклоняются перед их грозным ведомством. Академику хуже от этого не станет, даже если она это доложит по инстанции, ну а мне это и вовсе ничем не грозит, так как я осознаю и признаю необходимость такого инструмента, лишь бы он функционировал, принося пользу стране, чего, увы, с течением времени становилось всё меньше.

А так, ну вот не нравится мне CIA и его агенты, что со мной поделаешь? А присутствующим я поведал, что являюсь поклонником Роберта Шекли, и мне чертовски нравится его рассказ «Я и мои шпики», который он писал четко под воздействием своего знакомства с работой FBI и упомянутой ранее CIA. А затем категорически рекомендовал этот рассказ к обязательному прочтению, адресуя рекомендацию, в первую очередь, естественно, в адрес академика. Товарищу Людмиле я сам его вручу, и прослежу, чтобы прочла от корки до корки весь сборник рассказов писателя.

В дороге сперва пришлось поскучать, так как наладить нормальный человеческий контакт с товарищем Людмилой так и не удавалось, а я уже совсем отвык от простого пролёживания боков на диванчике. И сколько я себя, ещё по дороге из дома, клял и пилил за глупость, что не удосужился прихватить с собой рукопись для работы над переводом в дороге.

Ну, так что уже переживать, и на старуху бывает проруха. Думал совсем об ином, и готовился к серьёзному разговору с Андреем Дмитриевичем. Однако, ехали слишком долго, так что время на перевод нашлось бы. А уж по дороге обратно, только и оставалось, что с дури маяться.

Попробовал пару раз расписать пульку на четверых. А потом обнаружил, что один из охранников — Алексей, ещё тот ухарь, и из колоды мог раздать любой расклад. Я-то считал ходы и следил за картой, и во второй игре сумел уличить его в жульничестве.

Сам с детства хорошо играл в преферанс. Пришлось научиться, когда из-за сложной операции, долго лежал во взрослой клинике. Столько книг там перечитал, но иногда требовалась смена деятельности. Вот и смотрел, как мужики азартно резались в преферанс. Правила усвоил слёту и по случаю, вступил в игру, когда не было кворума. Мужики потом дивились, что десятилетний пацан уделал их в игре.