Смешно ему. Класс!

– Так, я одеваться пошел, – сообщает нам Лютик и ретируется в мою спальню, ведь перед вечеринкой вчера мы все его вещи перенесли туда.

– Ну иди, – в спину Сашке загробным голосом бормочет Ратмир, а потом вновь впивается в меня взглядом, достойным страшного суда.

Рефлекторно поправляю на груди шелковый халатик и обхватываю себя руками, пока брат делает шаг ближе, словно наступая на поле боя. Как-то ссыкотно… И отсутствие трусов тоже смелости мне не добавляет…

– Лиза, это что за казачок с шашкой наголо, а? – вкрадчиво интересуется Ратмир, нависая черной огнедышащей горой.

Подвисаю, соображая, как бы это обозначить.

– Парень ее! – орет вместо меня Сашка из комнаты.

– Ты – Лиза? – рыкает Ратмир ему в ответ, начиная беситься еще больше.

Из приоткрытой двери доносится совершенно неуважительное «п-ф-ф-ф», и Ратмира совсем подрывает.

– Так, на кухню пошли, – хватает меня за локоть и волочет в нужном направлении, – Лиза, я…Блять! Я даже не знаю с чего начать!

Захлопывает за нами дверь и, скрестив руки на груди, сверлит меня тяжелым взглядом исподлобья, напоминая разъяренного быка. Я непроизвольно пячусь от брата подальше, опираясь рукой на кухонную столешницу. Опора мне сейчас как никогда нужна – ноги ощутимо дрожат.

Нет, я не боюсь Ратмира как такового – это было бы просто смешно. У нас чудесные отношения и он никогда меня не обижал, не считая нескольких отобранных в детстве конфет и сломанной кукольной коляски, в которой он с какого-то перепугу решил покатать своего пса. Но я панически пасую перед тем, что Мир доложит об этой ситуации папе.

А он доложит!

Он вообще слишком честный для юриста. Говорит, что чем больше правды, тем легче в суде. Лучше бы Рамиль пришел, если уж суждено было кому-то из моей чокнутой семейки ко мне сегодня заявиться…

– Какими судьбами? – интересуюсь, одаряя братца истерической улыбкой.

Пока давлю ее из себя, лихорадочно пытаюсь придумать, как мне убедить Мира меня не сдавать. В голову не лезет ровным счетом ни-че-го!

– Кое-какие оригиналы надо было срочно в комитет довезти. Конец года, – щурится брат и добавляет едко, – Но ты, смотрю, гостей не ждала.

А потом тычет пальцем в стену, за которой моя спальня.

– Ли-и-иза! Кто это, а? – шипит.

– Парень же мой. Саша, – мямлю я.

– Еще вчера твоим парнем Кропоткин был! – тихо рычит на это Мир.

– Мы расстались, – пожимаю плечами.

– Когда это?

– Позавчера.

– Отлично. А уже сегодня этот С-с-саша, – Миру будто с трудом удается произносить его имя и одновременно не добавить никаких характеристик, – расхаживает по твоему дому в фуфайке и без трусов?!

У брата даже скулы краснеют от гнева, а палец, так и указывающий на стену, начинает слегка трястись.

– Лиз, ты считаешь это нормально, а? – наступает, – Отец тебя убьет. А труп дома замурует.

– Мир, пожалуйста не сдавай! – хнычу, кидаясь к нему, – Папа и правда меня замурует. Не сдавай!

– Чтобы он потом прибил и меня?! – хмыкает брат, потирая лицо ладонями, – А-а-а…И зачем я только зашел?!

– Мир, Саша – хороший…– тихонько глажу Ратмира по каменному от напряжения плечу.

Брат поднимает на меня невероятно скептический взгляд.

Упрямо поджимаю губы. Пусть думает, что хочет, а я и правда так считаю.

– Это ты так великолепно его узнала за полтора дня? Что, без трусов «хорошесть» ярче проявляется?!

Тут раздается дверной звонок. Оглушает. Дружно вздрагиваем, переглядываясь.

– Я открою! – орет Сашка из спальни и идет в коридор.

– Надеюсь, он наконец одет, – потирает Ратмир бровь.

Улыбаюсь невольно. Дурацкая ситуация, да.

– Мир, не сдавай меня, – шепчу, повторяя.

– Нет уж, разбирайся с отцом сама, – поднимает вверх руки, открещиваясь.

– Он меня в Питер переведет.

– Скорее всего, – согласно кивает брат, внимательно смотря на меня.

– Мир…

Дверь на кухню распахивается и на пороге показывается Сашка в серой футболке, серых же спортивных штанах и с двумя коробками пиццы. Ратмир разглядывает его как инопланетянина. Но Лютика это похоже мало волнует.

– Саша, – повторно представляется он и протягивает наконец моему брату руку.

Мир косится на его широкую ладонь как на оружие массового поражения.

– Я уже понял, – откликается и руку не подает.