Как по мне, у наших лучше выходит. Оно и значительно погромче будет, и опять же барабаны у них больно хороши. Стучат настолько здорово и задорно, что прямо сейчас хочется кому-то в глаз заехать, а потом, с присвистом кружануть по полю, сметая…

Но нет. Не положено.

Краем уха слышу замечание кого-то из свиты, что не все музыканты в ноты попадают, но как по мне, так всё нормально. Громко и за душу берёт. Зато вон как трубачи щёки раздувают, а ещё этот бес, с со здоровенными никелированными тарелками в руках — чисто Зевс, гремит на всю округу, не переставая. Быдыщь — быдыщь… Как он сам-то ещё не оглох…

Потом мы долго стояли.

Сначала, с умными лицами слушали новоиспечённого начальника аэропорта, который расхваливал моё детище, называя его самым современным аэропортом в мире.

Потом эстафету перехватил граф Сумароков, который до сих пор ещё временный мэр Харбина. Он начал рассказывать, какой прорыв подготовлен столице Маньчжурии во всех мыслимых и немыслимых планах.

Кстати, про немыслимые — это он зря. Денег на глупости не дам.

А дальше все его слова заглушил вопль толпы, узревшей в небе огромный маголёт.

К сожалению, приятные и разные прочие неожиданности сегодняшнего дня на этом не закончились, а только начались…

Но в тот момент я ещё всего не знал.

Глава 10

Что такое — государство? В первую очередь — это власть, которая обладает аппаратом управления и принуждения.

Оттого я и сижу в Харбине так долго, что нет у меня пока в Маньчжурии этого аппарата. А значит — моё новое государство — это замок на песке.

В Японии с этим вопросом проще было. Там я воспользовался традициями, остатками старой Имперской структуры и частичным делегированием прав Кланам. В итоге сложилась некая модель феодального общества, которая при наблюдении и контроле со стороны вполне способна самостоятельно существовать, не требуя ежедневного участия и вмешательства.

В Маньчжурии мне всё пришлось начинать с чистого листа. Феодалов здесь нет. Если и были, то они не пережили времена китайской оккупации.

Мало того. Серьёзным препятствием стала проблема языка. Те же конные казаки, из которых больше, чем наполовину, состоит служба местной военной полиции, вынуждены таскать на разбирательство толмачей. А так как Харбин все больше и больше становится мультинациональным городом, то потребность в переводчиках растёт с каждым днём.

Отчасти её решают два лагеря. Так прозвали огороженные территории с бараками, куда полиция закидывает всяких разных нарушителей. Лагеря находятся по разные стороны от города, разделённого мной на десять районов. Понятно, что с северных районов нарушителей везут в северный лагерь, и точно так же всё происходит с южным. К чести казаков стоит заметить, что зачастую они никого не тащат в лагерь, а в большинстве случаев разбираются с нарушителем на месте.

Так что авторитет казаки заработали нешуточный, оттого никто из харбинцев не собирается бузить или прорваться на территорию аэродрома. Народ дисциплинированно стоит за невысокой оградой, а почётные гости заняли места на трибунах.

Особый интерес у жителей Харбина к прилетевшим гостям. В первую очередь к тем, что спустились по трапу, поданному к носовым дверям. Там расположен салон первого класса на двенадцать пассажиров.

Среди прибывших, две моих жены — Аю и Светлана. Также вижу Шабалина и Алябьева, который решил вернуться из столицы во Владивосток через Харбин. С генералом я совсем недавно говорил по телефону, так что его прилёт я ждал. О, Артемьев — старший не удержался, решив лично опробовать наше с ним детище в длительном перелёте. Так-с, а это кто. Три смутно знакомые личности в мундирах. Вроде, кто-то из министерских прибыл, а то и вовсе министр какой-нибудь. Я их не всех в лицо знаю, так как они меняются, а я всё больше в разъездах последнее время.

Дальше я охнул. На трап вышел князь Багратион с одной из своих жён. Вот же не было печали! Принимать-то его мне придётся. А это — официоз и хлопоты.

Причина прилёта князя мне понятна — на Юркиного сына, своего внука, прилетел посмотреть. Первый наследник Главы Клана Багратионов так и застрял у меня в Харбине. А когда к нему невеста прикатила, да свадьбу они прямо тут сыграли, то выгонять его уже было поздно.

Нет, возможность для этого была — стоило всего лишь пообещать отдать ему всю дюжину моих шагоходов, отрядом которых он командует. Натуральный фанатик этой техники, к слову сказать. Тут очень кстати оказалась и прибывшая с ним сотня головорезов. Из них получился отличный отряд сопровождения для этих уникальных машин смерти. Понятно, что свою главную ударную силу я полностью на под контроль представителю чужого Клана не отдал. Остальные одиннадцать пилотов — мои люди, да и в сопровождении у меня людей побольше, чем у Юры Багратиона.

Последними на трап вышли князь Белозёрский и советник государя граф Мещерский.

И я совсем уж было собрался идти усаживать эту кодлу в машины, как краем глаза зацепил знакомое лицо среди пассажиров, спускающихся по соседнему трапу. Из салона для обычных пассажиров, если так можно назвать далеко не бедных людей. Билет-то на маголёт ого-го сколько стоит, учитывая дальность сегодняшнего перелёта.

— Видишь вон того парня, одетого в чёрное, с извечно грустным лицом и пейсами, — негромко сказал я ближайшему ко мне охраннику.