Шрифт:
– Что только?
– Без огласки.
– Вы думаете?
– Уверен.
– А Зимину?
– Прошу прощения, а вашему высокопревосходительству известно, что именно хотел запросить Зимин, когда и торпеда, и документация с пленником находились в его руках? Замену двигателей на «Буране» по кругу за счет казны! – едва ли не по слогам веско произнес Грозовский. – И это за вычетом причитающихся ему призовых за сбитый и сожженный японский корвет!
– Однако, Аркадий Степанович, губа у него не дура!
– Совершенно с вами согласен. И командующий Сеульской эскадрой фон Ландсберг им крайне недоволен. Зимин ведь в том бою учудил… Проигнорировал прямой приказ командующего! Януш Феликсович рапорт написал с требованием наказания капитана рейдера «Буран» за неподчинение.
– Да, я ознакомился с этой бумагой, – отмахнулся Макаров. – Победителей не судят, Аркадий Степанович! Послушайся он, и не получили бы мы столь ценный приз! Право же, фон Ландсбергу явно не хватает решительности в деле!
– Согласен с вами, Вадим Степанович. К тому же мы получили достоверные сигналы о наличии в штабе Сеульской базы вражеского информатора.
– Даже так? – приподнял брови командующий. – И что вы намерены предпринять?
– Ведем разработку. Есть сведения, что среди сеульских приватиров также присутствует недоверие к тамошнему руководству.
– Немедленно докладывать мне о развитии расследования! Но вернемся к Зимину, – задумчиво произнес адмирал. – Он яркий одаренный. Более того – ас! Да, человек хоть и беспокойный, но при том весьма полезный. Особенно при выполнении всякого рода щекотливых поручений. Что и доказал недавно.
– Муранов с этим может справляться не хуже, – закинул удочку контрразведчик.
– Бросьте, вы же это несерьезно, – отмахнулся Макаров. – Жаден, хитер и ненадежен!
– Прекрасные качества!
– Не для всякого дела! Да, одаренные – сложные люди. К ним нужен особый подход. Но и польза от них, при правильном отношении, – велика и несомненна!
– С этими аргументами не поспоришь. Вадим Степанович, – вкрадчиво заметил Грозовский. – Все же необходимо поставить его в рамки, иначе дисциплина на флоте, и особенно у рейдеров, развалится. Тут ведь как? Делай, как я! Следом за ним и остальные примутся своевольничать.
– С этим я согласен. Без порядка победы нам не видать.
– Если Зимин так ловок и самостоятелен, пусть справляется без сторонней помощи. Помыкается, понервничает. Поймет, кто власть, а кто обязан исполнять приказы без обсуждений!
– Что конкретно вы предлагаете?
– Ему нужен двигатель. Пообещайте.
– Но…
– А вот давать ничего не надо. По крайней мере, пока не вернется.
– Предупредить интендантов, чтобы…
– Это излишне. У ваших снабженцев и без того зимой снега не выпросишь. К тому же, если дать такое распоряжение, пусть даже негласное, информация все равно просочится. А так…
– А так штаб вроде и ни при чем, – подхватил адмирал.
– Именно!
– И все-таки надо и Зимину кость бросить!
– Нет ничего проще, ваше высокопревосходительство! Вы помните погибшего лет восемь назад в Сеуле Колычева?
– Смутно. А что?
– Нашелся его сын, и Зимин принимает горячее участие в его судьбе. Хочет добиться признания.
– Колычевы – фамилия известная. Тут требуется осторожность…
– Разумеется. Но, во-первых, это побочная ветвь рода, а во-вторых, молодой человек, кажется, и впрямь сын погибшего Андрея Николаевича.
– Отчего же такое умозаключение?
– Одарен!
– Вы серьезно?
– Вполне. Хотя дар проявился достаточно поздно.
– Хм. А ведь Колычев, если я не ошибаюсь, учился в Александровском летном училище? [71]
– А до того – в Морском корпусе, как и ваше высокопревосходительство!
– Надо бы помочь сыну однокашника…
– Целиком и полностью поддерживаю ваш порыв!
Так уж случилось, что почти совсем не знавший своего спасителя Мартемьян успел крепко привязаться к отставному боцману Вахрамееву за те недолгие, но полные радости дни, что гостил на маяке. И теперь, когда они снова встретились, расставаться не хотелось категорически.
71
Великого князя Александра Михайловича летное училище. В нашей истории известно как Качинское. Первоначально всем известные торпеды именовались не иначе как «самодвижущиеся мины». Почему бы ракетам не быть «летающими»?
– Послушай, крестный, – с трудом подбирая слова, начал Март. – Нам нужно поговорить.
– Давай потолкуем, – с готовностью согласился тот.
– Я тут подумал, может, не надо тебе на маяк возвращаться?
– Это отчего же?
– Ну как тебе объяснить… Я, как ты знаешь, наследство получил. Даже дом свой есть. Мы теперь можем вместе жить…
– В приживалы зовешь, али, может, дворником примешь?
– Ну зачем ты так? – расстроился, что не нашел нужных слов, молодой человек.