Книга Иова, глава 39, стихи 19-25

Таково вошедшее в Святое Писание древнейшее свидетельство о боевых конях-ахалтекинцах, которых Хорезм приобретал в Туркменистане. Образ скакуна вошел и в языческие мифы; в туркменской форме митраизма "божество войны скачет по небесам на белых конях с серебряными и золотыми подковами, и кони эти не отбрасывают теней". Туркменские язычники приносили в жертву идолам коней, как самое дорогое из всего того, чем они обладали. (Необходимо отметить, что самой жуткой, сатанинской формы языческих обрядов - человеческих жертвоприношений - в Туркменистане не было никогда.) Ахалтекинцы позволили сакам и скифам успешно сопротивляться армии Александра Македонского, делая степных всадников "неуловимыми". Сами эллинские завоеватели быстро оценили достоинства туркменских скакунов: один из таких коней достался их предводителю и воспет всеми древними историками его грандиозных походов. "Когда Александр Македонский вошел в столицу Парфянского царства - Нису, руины которой находятся в двенадцати километрах от Ашхабада, то он восседал на одном коне, но выехал на другом ахалтекинце Буцефале", - пишет Президент Сапармурат Туркменбаши.

И китайская Поднебесная империя веками силилась захватить Давань (Ферганскую долину) именно потому, что эта область была местом торговли туркменскими "крылатыми конями". В обмен на табун ахалтекинцев какой-то китайский "бизнесмен" выдал туркменам одну из важнейших государственных тайн своей империи: секрет шелководства.

В Туркменистане изготовлялись изысканные шелковые одежды "марви" и тюрбаны "шахиджани", в которые облекались арабские халифы и их вельможи. Туркменское искусство ткачества использовало не только шерсть и шелк, но и хлопчатое волокно, славился выведенный в Туркменистане сорт хлопчатника "марви" (то есть мервский).

Трудно точно установить, когда именно туркмены изобрели перегонку нефти и начали производить керосин. Однако уже для туркмен-сельджуков не составляла секрета военная тайна Византийской империи: знаменитый "греческий огонь" - древний "напалм", использование горения нефтепродуктов в военных целях.

Туркменские (парфянские) воины предпочитали легкое вооружение. Однако туркменские ремесленники послужили созданию первых в истории тяжеловооруженных войск: закованной в броню конницы массагетов (согдийцев). В туркменской области Маргиане производилось "маргианское железо" вороненая сталь; там же ковались удивительной прочности и красоты доспехи. Согдийцы являлись хозяевами древних караванных дорог и были достаточно богаты для того, чтобы приобретать в Туркменистане и ахалтекинских скакунов, и тяжелое вооружение для всадников. Созданная таким образом могучая массагетская конница, которую современники называли "непобедимой", в свое время сумела умиротворить раздираемую междоусобицами Центральную Азию и послужила созданию гигантской империи, которую возглавляла согдийская династия Кушанов.

Военное искусство древнетюркского "рыцарства", появившегося благодаря туркменскому ремеслу и коневодству ещё до Р. Х., Европа сумела перенять лишь в Средние века.

Собственную сильную державу - Парфию - туркмены создали в VI веке до Р. Х. Ядром государства стала туркменская область Парпиена со своей столицей Нисой (Парфанисой). Сторонники теории "персидского этногенеза туркмен" ставят знак равенства между парфянами и персами, однако истине это не соответствует. В состав Парфии входили не только туркменские, но и северо-восточные персидские области; Маргиана первоначально оставалась небольшим независимым государством. Парфия была стабильной страной, где соблюдалось национальное равноправие: парфянами именовались все её граждане, как туркмены, так и персы. Однако государствообразующей нацией были жители Парпиены, туркмены-рапны. Когда Ахеменидская Персия захватила Парфию, парфяне вкупе с хорезмийцами и согдийцами оказались в роли населения одной из персидских колоний: 16-й сатрапии. Восстание туркмен во главе с Фрадой против персидских захватчиков стоило повстанцам 55 тысяч жизней. Впоследствии, когда роли переменились, государственный переворот в Персии, приведший к власти династию Сасанидов, совершался под лозунгом национализма - свержения иноплеменных парфянских (то есть туркменских) правителей. Достаточно четко прослеживается различие между персидским и парфянским искусством: если для первого характерно стремление к пышности, роскоши, своеобразному "барокко", то на творчестве туркменских мастеров явствен отпечаток строгости, мужественности, иногда даже аскетизма. Те же черты туркменской самобытности чувствуются и в найденных при раскопках Нисы шедеврах "восточного эллинизма", созданных уже во времена Македонской династии.

Нашествие войск Александра Македонского означало для Туркменистана смену персидской власти на эллинскую: эта гигантская военная авантюра, по Промыслу Божию, послужила культурному знакомству Азии и Европы. Однако думается, что культурное влияние эллинов на Восток не следует переоценивать: здесь имелись собственные богатейшие творческие традиции, лишь несколько дополнившиеся впечатлениями от европейской античности.

Как и следовало ожидать, супергигантская Македонская империя вскоре распалась, на её развалинах возникла Греко-Парфия, а затем восстановилась и собственно Парфия во главе с туркменской династией Аршакидов (Ашканов). С середины первого века до Р. Х. Парфянское царство пытается, и порою очень успешно, противостоять экспансии Римской империи на Восток. В периоды перемирия между державами развивалась торговля: в Рим начали привозить туркменские ковры, вызывавшие изумление и восхищение европейцев. Парфянское государство было погублено в 224 году по Р. Х. "ударом в спину", нанесенным из области Персида (Фарс), - следствие персидско-туркменских национальных противоречий.

Искусство Парфии - блистательная страница всемирной культуры восхищает нас не только высотой творческого вдохновения и художественным мастерством, но и разнообразием стилей, художественной техники, используемых материалов. Парфянская скульптура - это и высекание из камня, и лепка по глине с последующим обжигом, и отливка металлических фигур в алебастровых формах. Древнетуркменистанским мастерам были знакомы техника барельефа и горельефа, чеканка на металле, резьба по кости и дереву, геммы на драгоценных камнях. Живописцы и гончары были знатоками минеральных красок и керамических глин. В живописи, ковроткачестве, прикладном искусстве гармонически сочетались изображения людей и животных с орнаментом. В зодчестве при постройке обычных домов, к сожалению, использовался удобный, но непрочный материал - сырцовый кирпич (пахса), поэтому архитектурных памятников того времени сохранилось не так много. Но дворцы, общественные и религиозные здания возводились из камня или обожженного кирпича, использовалась не только глиняная, но и алебастровая штукатурка, помещения украшались фресковой живописью. Второй по значению город Парфии, её "культурная столица" - Мерв был одним из крупнейших городов античного мира, по размерам превосходивший древний Рим периода его расцвета.

Литературное отражение парфянская эпоха нашла в гениальной поэме перса Фирдоуси "Шахнаме": среди её героев - цари из династии Аршакидов и туркменский богатырь Рустам. А грандиозный народный эпос туркмен "Огуз-наме" восходит, видимо, ещё к допарфянским временам.

Скорее всего, справедливы утверждения туркменского ученого Овеза Гундогдыева, возводящего происхождение современной столицы Туркменистана Ашхабада к древней столице Парфии Нисе, а название "Ашхабад" - к имени основателя мощной парфянской династии Ашка (Аршака). (Точно так же и название столицы Киргизии - Бишкек происходит не от кокандской крепости Пишпек, а от знаменитого средневекового Тарсакента - тюркского "города христиан".) Нелепо сводить историю Ашхабада к русской постройке XIX века: как известно, русские в Туркестане почти никогда не строили свои "новые города" на пустом месте, а пристраивали их к "старым городам" коренных народов, чтобы легче налаживались связи и достигалось взаимопонимание. Древнейшая слава Ашхабада должна сочетаться с нынешним великолепным расцветом туркменской столицы, и величие древней Парфии должно вдохновлять современный Туркменистан на высокие свершения.

Кровно родственным Туркменистану краем являлся Хорезм с его удивительной цивилизацией, таинственной историей и напряженным духовным поиском. Туркменско-хорезмийские связи шли через степь: подвижные степные народы, хорезмийцы-печенеги и закаспийские гузы-туркмены постоянно смешивались между собой, переходя с территории на территорию целыми родами, иногда даже племенами. А Мерв и Гургандж, крупнейшие центры религии, науки и культуры своего времени, сочетались во взаимовлияниях духа и разума.