Куда ни кинь – всюду клин.

Я с тоской оглядела кабинет, чтобы отвлечься от тяжких мыслей, и с удивлением отметила, что он тоже какой-то поразительно старинно-земной. Например, на стене висела огромная бумажная карта коалиции – натуральная бумага роскошь в этом времени, все давно перешли на электронные табло, а эта вызывающе занимала огромную площадь. На столе миротворца стоял глобус неведомой планеты – предмет, которым пользовались древние.

– Это Вегга, – пояснил дар, заметив мой пристальный взгляд. – Слышали про материнскую планету?

Что-то слышала, но в данный момент она мало меня интересовала. Зато осмотр кабинета почему-то немного успокоил.

– Скажите, дар Платон, а что меня ждёт?

– Полина, вам не стоит переживать, – ответил он без заминки и ласково улыбнулся. От этого мне стало только тревожнее. – Конечно, придётся ответить на множество вопросов и, скорее всего, не один раз, но в итоге всё будет хорошо. Вас возьмёт под крыло центр помощи и не допустит тюремного заключения.

Сомневаюсь, что хрен редьки слаще, но просить меня отпустить бессмысленно.

– Свобода моя будет ограничена? – спросила прямо.

Но миротворец отвлёкся на свой браслет – ему пришло сообщение, прочитав которое, дар поднялся.

– Мы продолжим разговор позже. Советую вам лечь отдохнуть. Кар, размести Полину, – распорядился и стремительно покинул кабинет.

Я опять осталась один на один с непонятным существом. Вернее, двумя. Хвосторыжка Багира после ухода хозяина перестала прикидываться спящей и подняла на меня голову, демонстрируя оскал и умение рычать.

Липкий пот пробежал по позвоночнику, вызвав неприятный озноб.

– Идём, идём в твою комнату скорее, а то старушка не любит незнакомых в своих любимых спальных местах. – Вот и корабль не стал преуменьшать опасность зверюги.

Уговаривать меня не потребовалось. Я резво выскочила за порог и пошла по стрелкам, которые мне рисовал Карающий.

Я не знала, откуда у ДНК-симбионтов интеллект, как он работает, кто его программирует… Вообще об этих кораблях знала мало, но у этого рот – или что там у него? – не закрывался, будто он одичал от одиночества, а теперь нашёл свободные уши и льёт в них всё, что скопилось. Я не всегда улавливала нить повествования, потому что думала о своём, но пара странных фраз в сознании отложилась: «Наша мама придёт от такого выбора в ужас, а бабушка и подавно», «…но энергетические половинки не выбирают», «…не повезло нам, но везти всегда не может», «…лучше над тобой сначала поработать, а потом им показывать». Чушь какая-то. Но к счастью, пришли быстро.

Я оказалась в премилой девичьей спальне. Но это что! На «Карающем» имелся настоящий водный душ и ванная! Боже, я три года не мылась в настоящей воде!

Как только повернула краны, чтобы наполнить ванну, всё(!) отошло на второй план. Меня потряхивало от нетерпения, а когда я легла в глубокую чашу и закрыла глаза, посетила мысль: а вот после этого кайфа можно и в тюрьму сесть. Если на Фениксе тоже есть вода, я согласна и на заточение.

Проснулась я утром и поняла две вещи. Первая – корабль меня вчера каким-то образом накачал успокоительным и усыпил, а вторая – на Энгине-24 всё уже закончено. Внутренние ощущения от пребывания в космосе я ни с чем другим не спутаю, хоть и летала всего три раза: сразу после переселения с орбитальной станции в пункт назначения и в прошлом году на гастроли.

Не могу сказать, что испытывала дискомфорт – ничего такого: меня не укачивало, не тошнило, ничего не болело. Мне просто очень сильно, почти невыносимо, все три раза хотелось жжёного сахара! Его и ничего другого. В глазах стояли петушки на палочке, хотя я особо от сладкого не фанатела, а этих монстров вообще только в детстве раз пробовала. Почему мой организм так реагировал на безвоздушное пространство – загадка, но зато я точно теперь знала, что нахожусь в открытом космосе.

А вот воздействие транквилизаторов я обнаружила потому, что вчерашнее спокойствие и эйфория от ванны улетучились бесследно. Обойдусь я без воды и не надо мне никакого Феникса! Не могла я в здравом уме настолько расслабиться. Мне надо придумать, как избежать прокачек и зомбирования, заключения в тюрьму и возмездия сообщников акуса, ещё как-то добираться на Весту-Скай. А я тут разлёживаюсь и смотрю жаркие сны с участием главы миротворцев! Это ненормально!

Встала. Потянулась, зевнула и отправилась в санузел. Посмотрела на ванну и, поразмыслив пару секунд, опять включила подачу воды. Смысл отказываться от благ? Тем более в воде хорошо думается. А подумать я планировала над своей линией поведения.

Разделась и улеглась в глубокую белоснежную чашу.

Так, что я имею… Я – преступница, которую поймал с поличным даурианец – не землянин, на минуточку – а значит, человек с неведомым мне психотипом. Или даже вовсе не человек. Но я главный свидетель, а значит, ценный объект, который надо беречь. Какие у меня перспективы? Во-первых, партизана на допросе я изображать не собираюсь, расскажу всё. Загвоздка в том, что знаю я мало. Контактировала с акусом и мелкими сошками вроде себя. Сочтут ли власти мою информацию настолько ценной, чтобы пойти на сделку и не сажать меня в тюрьму? Тут всё неоднозначно.