Шрифт:
«Борцов за мир и проповедников насилия объединяет абсурдная уверенность, что человечество способно исправить невыносимое положение своими собственными жалкими силами и губительными средствами».
«Ныне сатана не таясь вступает в историю человечества».
«Как некогда евреи не узнали Христа из своих ветхозаветных пророчеств, так и христиане не различат знамений времени».
«Я смотрю на старшее уходящее поколение и, глядя на них, чуть не плачу о наших юных всезнайках, которые так ничего и не поняли. Ведь понимание нужно выстрадать, а кто сегодня на это способен?»
«Желающие устроить счастье на земле без веры в Бога, устраивают на земле ад».
«Если не питать душу каждодневным чтением духовной литературы и молитвою, если не поддерживать святоотеческое мироощущение в своей душе, то суета и бытовые нужды постепенно поглотят нашу душу и мы будем всё больше и больше отходить от веры, хотя формально будем верующими. Свою веру надо питать и взращивать – она требует постоянной работы нашей души, иначе терния грехов и суетных дел нас полностью поглотят и мы погибнем духовно. Возможно, самый страшный грех – это суета, которая отнимает у нас веру, а без веры человек не имеет опоры и тогда дом своей жизни он строит на песке».
«Каждый день мы всё ближе к смерти, ближе к решению нашей вечной участи. И если из года в год наш союз с Богом не становится всё теснее, вера – крепче, а привязанность к миру – слабее, значит, мы плохо готовимся к этому шагу».
Смерть и похороны отца Серафима
Отец Герман говорил о категоричности в отношении сохранения веры отцом Серафимом. «Сейчас многие подвержены такой идее, что, мол, Православие нужно сделать «удобным» для современного человека, упразднить подвижничество, как бы подделаться к жизни светской и таким образом идти в ногу со временем. Конечно, не все могут быть аскетами, но вот отец Серафим это полностью отрицал, знать об этом не хотел. И поэтому в его писаниях много жесткого, твердого.
Он был против служения в вере, как он говорил, «сидя в кресле, попивая кофеек и, может, виски» – эдакое «наслаждение» от веры, ехать, как он выражался, «на проценты мучеников». Мы видим сегодня омирщвление Православия – такого Православия, может, и достаточно для некоторых, но оно довольно слабо для таких, как отец Серафим, которые желают иметь все или ничего: вера или смерть. Можно сказать, так он и скончался – как бы сгорел, ему хотелось подлинного, не считаясь совершенно даже с собой. Мы мерзли, нам было холодно и голодно, но нас вдохновлял тот факт, что народ, который нас слышит, может понять эту точку зрения, может принять опыт страданий ради Христа – чтобы такое Православие распространялось».
В 1982 году, на праздник Преображения Господня, отец Серафим с братией совершили крестный ход на вершину горы, где над пропастью возвышался большой крест. На вершине встретились с крестным ходом сестер скита блаженной Ксении. Отец Серафим в белом облачении подошел ко кресту и сделал всем знак погасить свечи. Минуту молчал, глядя то в темную пропасть, то в звездное небо. Многим в тишине припомнилось, как восемь лет назад он говорил о том, как коротка жизнь человеческая, как мало нам отпущено, чтобы успеть приготовить душу свою к жизни вечной.
Но вот он заговорил: «Слава Царствия Божия открывается ищущим его не сразу, но постепенно и как бы неясно, как бы сквозь туман. Вполне достигнуть нашей цели мы сможем лишь на Небе в будущей жизни. Но для этого нам надо всем сердцем и помышлением возжелать его в этой жизни, отбросить всякую суету и страсть, мешающие осознать цель нашей жизни и склоняющие нас к миру дольнему и падшему. Будем же всегда стремиться достигнуть Небесного нашего Отечества!»
Это была последняя его проповедь. На следующее после преображенской всенощной утро отец Серафим совершил последнюю свою Литургию.
Начались сильные боли в животе. Сначала никто не знал об этом, потому что отец Серафим затворился в своей келье и там молился. Но вскоре болезнь обнаружилась. Братия, не смотря на его нежелание, настояли на помещении его в больницу. Врачи предупредили о возможном скором летальном исходе. Весь в бинтах и под капельницей, отец Серафим лежал на постели, словно распятый на кресте. Он сильно страдал, члены его содрогались от боли. Бывшему при нем отцу Герману он смог сообщить, что ему было явление владыки Иоанна из вышнего мира и что владыка Иоанн ему открыл… что открыл – того сказать уже не смог, хотя и старался. Он был очень слаб, мешали говорить кислородные трубки во рту. Отец Герман говорил позже, что отец Серафим пережил в больнице настоящее мученичество.
Перед смертью он причастился. 20 августа / 2 сентября 1982 года душа его, сопровождаемая молитвами многих духовных его чад, отошла ко Господу. Земной жизни его было сорок восемь лет.
Вот слова профессора МДА Осипова А. И. о последних днях отца Серафима: «Отец Серафим заболел тяжелейшей болезнью, болезнью, связанной с ужасными муками и страданиями. Он так страдал, что пришлось его буквально связать… Великая милость Божия – Господь показал отцу Серафиму, кто он есть, как только Господь отступил, чуть-чуть отступил – уже хулит Бога, как Апостол Пётр, отрекается от Бога. Господь промыслительно послал отцу Серафиму такое падение, чтобы он увидел себя, покаялся, смирился. Умер он примирившись, смирившись и раскаявшись. Этот случай замечателен. Какова милость Божия – Бог дал ему возможность увидеть себя, кто он есть без Бога. Мое мнение, Серафим Роуз – это действительно святой человек…»