Футболка покидает раскаленное до светимости тело, и настойчивые губы исследуют обнаженную чувствительную грудь, целуют, заставляя желать большего… Он вальсирует языком, прикусывает, усиливая мое возбуждение, на помощь приходят руки, гладят, нежат, и тут же мягко сжимают прихотливую к ласкам грудь. Потом легко скользят от груди вниз, не торопясь гуляют по телу, гладят живот, неспешно подбираясь к трусикам, а затем резко сдергивают с бедренных косточек, освобождаясь от них, как от последнего бастиона. Вместе с ними улетают его брюки и плавки.

Мои руки хватаются за смуглые прокаченные бицепсы и плавно вспархивают на крепкие плечи.

– Я не готова… Я не…

Тело распадается на отдельно горящие точки, призывно вспыхивающие в надежде, что их заметят, найдут, к ним прикоснутся. Я чувствую сумасшедшее возбуждение, которое мужчина невероятным образом контролирует!

– Я готовлю тебя, моя девочка, я не тороплюсь…

Его горячее тело переплетается с моим. Он возвращается к моим губам. Настойчиво-долгий глубокий поцелуй распаляет еще больше, сильный язык пробегается по деснам и вступает в схватку с моим. От этого сладко сводит низ живота. С жадным нетерпением губы отвечают взаимностью, раскрываясь и выпуская первый стон, словно испуганную птицу.

– Я хочу попробовать, какая ты на вкус…

Он садится, руки обхватывают бока так, словно прилипают к телу, с усилием скользят вниз под ягодицы, сжимают и массируют их, а потом, будто нехотя, выпускают. Но, не останавливаются, перетекают и плывут по внутренней поверхности моих бедер, с нежной настойчивостью раздвигая их, для еще большей возможности видеть, ласкать и целовать. Теперь он между моих ног, подхватывает и приподнимает бедра, его губы и язык выплетают узоры невероятных ощущений, даруя растекающееся по клеткам блаженство. Сильные пальцы, порхающими бабочками, ныряющими дельфинами доводят до исступления, от которого тело выгибается, как дуга лука, сопровождаясь вырвавшимися, наконец, из долгого плена протяжными вздохами-стонами-просьбами, и дальше … начинается мой сумасшедший полет в разноцветных вихрях и всполохах первобытных энергий!

Я слышу его тихий шепот-вопрос: - Я могу войти? Ты разрешаешь?

И мои руки говорят вместо слов, приглашая к действию. Я чувствую его движение, все еще настороженное. Он раскрыл мой секрет и знает, что он первый, поэтому снова спрашивает разрешения… Теперь уже я, сонастраиваясь, включая свое внутреннее зрение, бегу нежными пальцами по горящим на теле до предела возбужденного мужчины точкам, нажимом одобряя его напор, задавая ему ритм, усиливая и без того кипящие ощущения, направляю энергию так, чтобы она равномерно окутывала его с ног до головы, увлекая за собой в невероятный полет. Он врывается со стоном страстно, сильно, глубоко, сливаясь со мной в экстазе! Он не сдерживается, потому что не может больше это контролировать, наконец, с хриплым приглушенным криком взрывается, несясь во мне пламенным потоком, и затихает, растворившись в моих объятиях…

Наш полет в фантасмагорическом светящемся коконе, сплетенном из наших аур, продолжается еще некоторое время, мы плывем, увлекаемые лавиной трансформировавшихся в нас энергий, постепенно замедляясь и остывая, возвращаясь в утомленные тела.

Он нежит меня глазами, вглядывается в лицо, снова и снова наглаживает и рассматривает мое тело. Улыбается уголками губ, бережно целует, словно я хрупкая драгоценность, просовывает руку под мою голову, чтобы она оказалась на его плече, и накидывает на нас одеяло, плотно под ним прижав меня к себе.

Мы молчим. Я не знаю, что в таких случаях говорят, и говорят ли вообще. Я хотела по взаимной страсти – я получила. Гормоны, находившиеся до этого в хаотической свистопляске, немного поуспокоились. Теперь я могла отправиться с Тэхёном на необитаемый остров, в цивилизацию, да хоть к угровым хабам! Мне все равно, куда, лишь бы с ним!

Ли ЁнХэ первым прервал молчание:

– Ничего подобного не испытывал… Не хотел даже себе в этом признаваться, и говорить сейчас не хотел, но просто не могу сдержаться. Ощущения от твоего тела, твой вкус и запах, этот неописуемый полет - это не похоже ни на что, с чем я раньше имел дело. Ты можешь меня не убеждать, что ты из другого Мира, я теперь это знаю. Тем страшнее тебя потерять, девочка моя. Ты, ворвавшись в мою жизнь, стала моей слабостью, уязвимостью, моей ахиллесовой пятой. Но я не могу допустить, чтобы ты исчезла. Если с тобой что-нибудь случится, не знаю, что будет со мной. Это факт.

Мои мысли послушно складываются в некий алгоритм возражения: «Но, ведь это же всего лишь секс по обоюдному согласию. В этом Мире может быть как угодно, но в моем… поступают соразмерно своим потребностям. Я ничего не обещала господину Ли и ничего ему не должна. Я только пробовала, потому что еще не знала, как это… волшебно. У меня не было опыта даже с мужчинами из своего Мира! Да, он первый, но не главный! Да, он, скорее всего, опытный, но не любимый! Да, он сильный и, наверно, важный, значимый, но он может быть только вторым после Тэхёна… И все же… он оказался первым. И очень, хм, вкусным! Ария была права, а я такая голодная! И хотела бы еще». Но вслух произношу:

– Кажется, Вы собирались со мной в приют? – и перекатываюсь из-под одеяла на живот, открывая живописный вид на свою пятую точку, мгновенно вводя лежащего рядом господина ЁнХэ в состояние фрустрации. Но дилемма, ехать в приют или... решается быстро - его рука тянется к моей попе, глаза начинают хищно светиться. Я с невинным видом сдергиваю с него одеяло и накрываюсь, отвернув от мужчины голову:

– Вы пока одевайтесь, а я еще поваляюсь. Ванную найдете сами.

– Ах ты, коварная динамщица! – он откидывает край одеяла, подбираясь к попе, и начинает покушаться на ягодицы.