Прекрасная незнакомка всё ещё спала, и родинка над её верхней губой подрагивала в такт ровному дыханию. Но налюбоваться неземной красотой завлабу не дали: задребезжал служебный телефон. Звонила секретарша из институтской приёмной, и, услышав на другом конце провода ответ, она сразу переключила на Первого заместителя, который без переходов и пауз вывалил в трубку начальственную директиву:

– Что за шум у тебя в лаборатории? Вы чем занимаетесь там?.. Старичок, Главный тобой очень недоволен! Если через месяц результата не будет, то тему отдадут хурултайцам, а это, сам понимаешь, урезание финансирования. Тогда всем составом пойдёте улицы мести. Ну что скажешь?..

– Скажу, что подметанием улиц пока займутся дворники. Как заведующий лабораторией, хочу официально вам заявить, что опытные испытания препарата «Мелькор-Би» завершились с заданным результатом!

Последнюю фразу, перед тем как положить трубку, Василий Петрович сказал на эмоциональном подъёме: вышло громко, и спящая красавица проснулась. Похлопав ресницами, она огляделась вокруг, потом нахмурила бровки и с капризными нотками в голосе спросила:

– Мальчики, а вы почему не бреетесь?..

И для Василия Петровича с подопечными началась пора безоговорочного триумфа и всеобъемлющей славы. За заслуги перед отечеством его перевели на должность Магистра института – на место предшественника, ушедшего на повышение в профильное министерство. Завлабом вместо себя Василий Петрович оставил Венцеслава, а Тимофея назначил начальником хозяйственной части. В лабораторию набрали дополнительный штат, установили новое оборудование, и через пару-другую месяцев была разработана следующая модификация препарата, которую можно было распространять уже и воздушно-капельным путём. Ещё какое-то время заняло развёртывание производства «Мелькор-Би-Два» в промышленных масштабах, и, когда всё было готово, орки нанесли по эльфам решающий удар!

На химерах, арендованных у назгулов, тонны новейшего препарата были распылены над территорией вероятного противника. Сразу же с вражьих земель на родину предков потянулись вереницы зелёных красоток, а ещё через месяц эльфы просто перестали существовать как раса! И затем начался уже обратный переток населения: с исконных орочьих вотчин на благодатные земли, освобождённые от ненавистного ворога.

– Ну и рожа у тебя, дружище! У тебя в роду орков случайно не было?

– Отвали, приятель. Вон сколько места.

– Да я бы отвалил, но пустой совсем. Не поверишь: всё что заработал в рейсе, всё уже спустил!

– Держи. Выпей за моё здоровье, морячок.

– Спасибо, дружище! Как зовут-то тебя? За кого пить?

– Ты только не смейся… Венцеслав.

Да, в дряхлом старике, сидящем в углу таверны, было трудно узнать некогда лучшего ученика и преемника Василия Петровича. Вот уже несколько лет как Венцеслав жил в этом портовом городке, в стране людей. Для того чтобы получить здесь хоть какую-то работу, ему прошлось пройти у местных подпольных эскулапов несколько операций по осветлению кожи и стачиванию клыков. Но полностью избавиться от орочьих черт в обличье ему не удалось, да и выправленные документы явно пахли липой, поэтому должность дворника стала для него венцом карьеры в мире людей. По иронии судьбы, давняя угроза институтского руководства пусть отчасти, но всё-таки сбылась!

Впрочем, Венцеслава его теперешний социальный статус вполне устраивал: обитал он в дворницкой, а заработанные гроши пропивал в грязноватых кабаках, где давно уже стал завсегдатаем. В вине он топил воспоминания о своей прошлой жизни, не замечая, как крупные орочьи слёзы катятся по желтушным старческим щекам…

«Наступила эра благоденствия!» – с такими заголовками тогда выходили все орочьи газеты. Ещё бы, извечный враг был навсегда повержен, а в награду победителям на землю словно спустились тысячи тысяч прекраснейших райских дев! Орки-мужчины просто опьянели от лёгкости той победы, но ещё больше они потеряли головы от страсти и похоти! Все правители, крупные чиновники, дельцы и военачальники тут же обзавелись гаремами, что в корне противоречило традициям орков. Но опираться на прошлое стало как-то не модно, ведь перед их расой открывались такие перспективы, которые раньше и не снились!

Естественно, что прежние орчихи новых «сестёр» приняли в штыки – доходило даже до массового смертоубийства, причём с обеих сторон. И решение этой проблемы нашлось само собой: все половозрелые мужи в сопровождении своих новоприобретённых гаремов переселились в эльфийские города: в добротные каменные дома с роскошными спальнями, бассейнами и винными погребами! А в уделах праотцов остались только брошенные ими жёны, старики и дети.

Надо отметить, что среди орков всё-таки раздавались редкие голоса о том, что их народ стоит на пороге катастрофы и что им не следовало отступать от векового уклада жизни, но эти призывы тут же тонули в сладострастном кобелином хоре. Не вразумило орков и то, что их новые подруги оказались бесплодны. Тогда демографические вопросы вообще не стояли на повестке дня. И действительно: население и так выросло в разы, а к подрастающим на исконных землях орчатам добавились, на новых уже землях, сотни тысяч милых и очаровательных зелёных девочек, которые получились из эльфийских гадёнышей.

Конечно, проблема бесплодия сразу была обозначена как приоритетная, но только орки к её решению подошли формально и без должной мотивации. Избавившись от извечного врага, они словно утратили и некий стержень – хребет собственной расы и всё дальше погружались в омут ленной неги и разнообразнейшего разврата. Орочьи сердца и мозги размягчились, из них стала уходить воинственность. Последняя свара была в самом начале Великого переселения, когда несколько кланов схлестнулись было в борьбе за жирные эльфийские «куски». Но даже тут полноценной заварушки не вышло, ведь кому захочется умирать, когда жизнь вдруг стала настолько легка и чудесна? Предпринимались потом и попытки «раздавить гномью мразь, а людишек загнать за черту оседлости», но тоже как-то вяло, без огонька. Мужи собирались у трактиров, бренча заржавевшим оружием под гортанные боевые кличи, часами спорили о том, кто будет возглавлять поход, а потом, когда эль заканчивался, прекрасные жены уводили их под руки по домам.