И все же Федирко удалось перехитрить мастера - добыл лопату. Ворончук потихоньку сбил ее с ручки и спрятал под рубашкой, как ценное сокровище, а во время обыска незаметно от конвоира передал Федирко.

Вскоре стало известно, что всех собираются переселить во вновь сооружаемый лагерь. Он находился рядом.

–  Надо ускорить работу, - торопил Девятаев.

Однажды очередная бригада обнаружила, что в туннеле появилась течь. Оказывается, рядом с туннелем находилась старая фекальная яма. Прогнившие от времени доски не выдержали напора, и жидкость просочилась в туннель.

–  Откуда такой резкий запах? - недоумевали охранники. На некоторых участников подкопа это подействовало угнетающе. Они прекратили работу.

–  Все напрасно. Отсюда нам не выйти.

Но Девятаев, Вандышев, Пацула, Шилов, Федирко, Ворончук и еще несколько человек спускались каждый вечер в подземелье. Чем отчаяннее становилось положение, тем энергичнее они действовали. Их усилия не пропали даром. Сточные воды с большим трудом удалось остановить.

Днем, проходя по земле, каждый из участников подкопа мысленно пытался представить себе, где находится сейчас граница подкопа. Кто-то предложил обозначить ее прутиком. Так было убедительней. Прутик с каждым днем продвигался все дальше и дальше от барака в сторону колючей проволоки и лагерного забора. Тайный ход уже приближался к границе лагеря.

Еще несколько усилий, и они будут на свободе...

Это вселило надежду даже тем, кто изверился. Люди снова стали копать тайный ход.

Через знакомого врача Девятаеву удалось доставить в барак карты Германии, наклеенные на полушелковые полотнища, ножи, компасы. Все эти вещи летчики тщательно запрятали в тайник.

Туннель все удлинялся. Теперь он протянулся уже на пятнадцать метров. Но тут произошло непоправимое.

Как-то около барака появились два эсэсовца. Тщательно отмерили шагами расстояние и методично застучали ломами. Один из них, пробив верхний слой почвы, провалился в туннель.

В лагере объявили тревогу. Завыли сирены. Построили всех, сделали перекличку. Более двух часов продержали на плацу людей. Взад и вперед перед строем бегал лагерный офицер с четырьмя огромными собаками-волкодавами, ища организаторов подкопа.

Все, словно сговорившись, молчали. Была подана команда: "Построиться в один ряд!" Люди знали, что обычно при таком построении гестаповцы выводят из строя каждого десятого или каждого пятого на расстрел. Но на этот раз только обыскали. Выводили по одному из строя, заставляли раздеваться и складывать одежду. Охранники набрасывались на нее, выворачивали карманы, вспарывали толстые швы и заплаты. Позже разъяренные фашисты загнали людей в барак.

Оказавшись вместе, все как один еще раз поклялись, что никто не выдаст организаторов и участников подкопа и плана побега. Перед тем, как выходить из общего карцера, Девятаев сказал: "Будем ребята, держаться до конца вместе". Начались допросы, побои, пытки. Потом Девятаева с группой перевели в другой лагерь.

Прошло четырнадцать лет. И вот в феврале 1958 года Федирко и Ворончук встретились с Девятаевым, ставшим Героем Советского Союза.

Встреча была радостной и грустной. Вспомнили прошлое.

Девятаев рассказал, как его, Пацулу и Цоуна доставили в наручниках в лагерь Заксенхаузен. Военнопленные заменили личный номер Девятаева на номер умершего солдата Никитенко, а немецкие коммунисты-подпольщики, работавшие в лагерной канцелярии, включили Никитенко-Девятаева в команду, которая была направлена в рабочий лагерь при военном аэродроме, расположенном на острове Неер в Балтийском море. Здесь он вместе с девятью военнопленными совершил побег из плена. 8 февраля 1945 года они убили охранника и, захватив двухмоторный бомбардировщик "Хейнкель-111", перелетели к своим.

Сейчас Алексей Ворончук живет в Киеве, работает в народном хозяйстве Украинской ССР. Неподалеку от него в городе Умани обосновался Алексей Федирко. Трудится на автотехнической станции.

Друзья часто встречаются. Не забывают их и однополчане. Часто пишут, шлют поздравления, приглашают в гости.

Как-то вспомнили об Александре Трутневе.

...Осенью 1944 года третья эскадрилья произвела налет на вражеский железнодорожный эшелон в районе станции Островец. Наши летчики прицельно сбросили каждый по две пятидесятикилограммовые бомбы, затем начали штурмовку.

Тут одна из зенитных батарей противника открыла огонь по истребителям. Искусно маневрируя, Трутнев бросил свою машину в атаку на одно из орудий противника, ведя огонь из обеих бортовых пушек. Орудие смолкло. Высота позволила выполнить маневр с доворотом и атаковать вторую батарею. Скорость нарастала. Земля стремительно двигалась навстречу машине. Батарея снизу взахлеб извергала металл на самолет гвардейца.

Произошла настоящая дуэль. Замолкла батарея, но и самолет взорвался в воздухе. Об этом оба Алексея узнали из рассказов летчиков эскадрилий, как только возвратились в свой полк после освобождения из фашистского плена в мае 1945 года.