Итак, рыцарь в чёрных доспехах сделал в нашу сторону некий жест, который можно было принять за приветствие, но скорее это было выраженное в движении желание схватить! И он мог это сделать! Его судно заметно превосходило нашу покалеченную галеру в скорости и сейчас оно стремительно приближалось. Анхе попыталась достать преследователя пушечными выстрелами, но целиться через корму было невозможно, а развернуться для стрельбы, означало подставить борт под таранный удар.

— Надо выбросить их! — Вдруг сказал Огнеплюй, указывая на пушки. — Необходимо облегчить судно!

Анхе взглянула на него с тем же выражением, что и на меня, когда я предложил отступить, но и как тогда, тут же согласилась.

— Слушай братец, — спросил я Огнеплюя, — а тебе не кажется, что сейчас неплохо было бы оказаться на твоём острове, а?

— Кажется! Но я не могу открыть здесь проход между мирами. Таких мест вообще немного, и мы сейчас далеко от ближайшего. Думаешь, мне не приходило это в голову раньше? Если б мог, то открыл бы портал ещё тогда в монастыре!

Пушки и ядра полетели за борт. У Анхе стояли слёзы в глазах. У меня тоже почему-то от всего этого сжималось сердце и, вынужден признаться, свою «вертлюгу» я всё-таки припрятал под скамьей, на которой сидел. После облегчения галера основательно прибавила ход, и расстояние между нами и преследователями несколько увеличилось. Но вскоре мы поняли, что этого мало! Пираньи дрожали от усталости, я и сам начал выбиваться из сил, а у противника, похоже, было вдвое больше гребцов.

Кроме того, на палубе вражеского корабля начала выстраиваться абордажная команда в которой я узнал наших старых знакомых, воинственных монахов! Среди них даже, (вот сюрприз!), были двое раскрашенных в сине-белый цвет! А я-то думал, что всех их перебил тогда на подземном кладбище! Но ничего! Прежде чем нас порубят, в чём уже не было сомнения, я возьму их жизни, а если повезёт, то прихвачу с собой и отца-настоятеля!

Я берёг дыхание для битвы. Понимал, что всего моего пламени не хватит, чтобы выиграть схватку с таким количеством противников, но для себя решил: они не одержат над нами лёгкую победу! Они получат такой фонтан огня, который запомнят надолго, даже если при этом сгорят мои лёгкие! Ах, если бы у нас был хотя бы такой огонь, каким я обладал до превращения!

И вдруг я вспомнил — у нас есть огонь! Мы сбросили за борт пушки и ядра, но в пороховом погребе было ещё несколько бочонков с порохом! В очередной раз, бросив весло, я подозвал к себе Анхе и Пчёлку, которая лучше других разбиралась в огненном деле, и изложил им свой план. Он был прост, но действовать приходилось очень быстро!

Наша задача состояла в том, чтобы пустить навстречу врагу плавучую мину. Но, как это сделать? На морских волнах не насыплешь пороховую дорожку, пушечный фитиль горит слишком медленно, предложение Огнеплюя поджечь порох плевком в отверстие в крышке бочонка тоже не встретило одобрения — его бы просто разорвало на тысячу перьев. Тогда Пчёлка предложила обвязать бочонки пучками соломы из тюфяков, пропитать солому маслом, поджечь и в таком виде спускать на воду навстречу вражескому судну. Это могло сработать, и мы принялись за дело!

Когда бочонки были готовы, мы расположились на корме и приступили к бомбардировке своих преследователей. Пчёлка подавала мне очередной бочонок, Анхе подносила к нему факел, а я, что было силы, швырял этот снаряд во врага!

Первый же бочонок взорвался перед носом вражеского корабля и поднял фонтан воды, залившей отца-настоятеля и его воинство. Вреда от этого не было никакого, но впечатление на противника было произведено, неприятель заволновался! Второй бочонок проплыл мимо и взорвался далеко за кормой неприятеля, третий вообще зашипел и погас, волны отнесли его в сторону. Когда я кидал четвёртый, то надеялся забросить эту бомбу на вражеский борт, ведь корабли были уже близко. Но мне не хватило совсем чуть-чуть, и бочонок плюхнулся у борта догонявшего нас судна.

Я видел, как он приводнился между вёсел и пару раз стукнулся о корпус корабля, но взрываться не собирался! Я потянулся за следующим бочонком и тут у меня над ухом хлопнул выстрел! Стреляла Анхе, положив длинный ствол пистолета на сгиб локтя. В следующее мгновение грохнул взрыв и со стороны вражеского корабля тучей полетели щепки, пополам с водяными брызгами! Когда дым рассеялся, мы увидели, что в левом борту нашего противника, выше ватерлинии, зияет пробоина размером с доброе окно, а вместо большинства вёсел торчат обломанные палки!

Эта маленькая победа вызвала у пираний бурю восторга! Девушки вскакивали с мест, прыгали, делали в сторону врага неприличные жесты и выкрикивали оскорбления, достойные портового сброда, каким его рисуют в романах! Нам с Анхе пришлось наводить порядок, чтобы этот успех не превратился для нас в проигрыш.

Противник остановился ровно настолько, сколько требовалось для замены сломанных вёсел новыми. Пробоина в борту не мешала кровожадной братии гнаться за нами, и нам пришлось напрячь последние силы, чтобы не дать снова сократить расстояние между судами.

У нас оставалось ещё пять бочонков с порохом, но надеяться на то, что удача так и будет сопутствовать нам, было глупо. Требовалось другое решение. Я лихорадочно соображал, что бы такое придумать и тут мой взгляд упал на плот, так и остававшийся привязанным за кормой и о котором все забыли. Ну конечно! Мы же могли покончить с врагом одним ударом! Правда, шансы были невелики, но попробовать стоило!

Сказано-сделано! Проворная, словно белочка, Пчёлка, вмиг оказалась на плоту и стала ловко принимать у меня заветные бочонки. Закрепить их на мокрой и скользкой поверхности было непросто, но девушка справилась, и теперь оставалось только взобраться обратно на борт, поджечь наш импровизированный брандер и перерезать верёвку.