Шрифт:
— Я надеюсь, мы сможем точно опознать его по ключевым воспоминаниям моментов из жизни. — Придумал я.
— Верно. — С готовностью поддержала мою идею Ляля. — У меня множество таких воспоминаний, которые знаю только я и он. Мы можем отправляться? — Ляля нетерпеливо затопала ногами.
— Погодите, не так быстро. Все миры, в которых они организовали свои базы, представляют собой смертельные мирки. Надо будет подготовиться.
— В каком смысле? — Не понял я.
— В прямом. Все, что будет нас окружать в том мире, будет желать нашей смерти. Бродяги неспроста выбрали такие места, чтобы преследователи типа нас вывались в такой мир и тут же становились для него пищей.
— Ты же умеешь создавать аномалии, которые позволят нам видеть самим, но быть невидимыми. — Напомнил я ему о ключевом способе засад.
— Близко нельзя, засекут. Они уже поняли, что мы висим на хвосте, так что придется осторожничать, чтобы не спугнуть.
— Антош, хватит стращать. Я готова отправляться прямо сейчас. — Ляля взяла его голову под скулы и требовательно посмотрела в упор. — Веди.
— Хорошо. Становитесь ближе.
Змей собрал нас в кольцо. Мы сделали шаг вперед.
Глава 3
Змей умел напустить интриги. Мы попали не в мир смерти, а как я и ожидал, оказались в изолированном мирке, откуда могли безопасно наблюдать за всем происходящим. Мы очутились на местности, покрытой серой пылью, похожей на цемент или старую печную золу. Из земли высились похожие на очищенные кукурузные початки образования, у которых вместо зерен темнели многочисленные отверстия, расположенные геометрически правильные рядами, что по вертикали, что по горизонтали. Высота их варьировалась, но в среднем составлялся около десяти метров.
— Это что, дома? — Спросил я у Антоша.
— Я еще не успел разобраться во всем. Знаю только, что здесь обитают смертельно опасные летающие насекомые. Возможно, они живут в этих домиках или сносят сюда нектар, который скармливают потомству.
— А где поселение, в которое должны вернуться похитители? — По делу спросила Ляля.
— В одном из этих домиков. Точно не скажу в каком. Увидим, когда они приедут. — Пояснил змей. — Ждать осталось недолго.
— А как мы поступим дальше? — Поинтересовался я планами змея.
— Вам надо будет преодолеть в открытую расстояние от аномалии до домика, а там действовать по обстоятельствам. — Предположил он, исключив себя из дальнейшего участия в операции.
— Что будешь делать ты? — Поинтересовался я.
— Прикрывать. Если вы окажетесь в смертельной опасности, уже будет не до скрытности, лишь бы ноги унести успеть. — Пояснил он свою позицию.
— Ты думаешь, я потерял сноровку. У меня всегда есть наготове образ мира, в котором я чувствую себя в безопасности.
— Бродяги, как ты их назвал, могут преподнести неприятные сюрпризы. Не считай их легкими противниками. У врожденных иномирцев есть свои приемы, которыми мы не обладаем. Они, к примеру, не называют себя иномирцами, и вообще не принимают наше восприятие вселенной. Мы же привыкли все обводить границами. Вот тут наше, тут не наше, а у них весь мир дорога.
— Ты что, уже успел пообщаться с кем-то из их вида? — Удивился я осведомленности змея.
— Нет. Просто понял их образ жизни, понаблюдав некоторое время.
— Чего они такие злопамятные? — Поинтересовалась Ляля. — Я понимаю, мы поступили несколько грубовато, не приняв их всерьез, но зачем было следить, откуда мы пришли, затаить подлость.
— Они привыкли к безнаказанности, и это стало чертой их народа. Они не бьются в лоб, а совершают пакости исподтишка. Образ жизни подтолкнул их к этому. Окажись наш вид на их месте, мы стали бы точно такими же.
— Не знаю. С чего бы давать умения ходить по мирам тем, кто этого явно не достоин. — Усомнился я в выводах змея.
— Для баланса. И чтобы хорошие люди, повстречав в лесу незнакомцев, общались с ними вежливо, даже предполагая, что они того не достойны. — Нравоучительно произнес змей.
— Да, мы повели себя с ними несколько высокомерно и дерзко, но они того заслуживали. Бродяги сразу стали нам угрожать.
— В итоге получилась так, как получилось, Жорж. Я тебя прекрасно понимаю, но не мы пишем законы, по которым живет мир. Мы только наблюдаем, как они работают.
— Когда уже ты построишь свой мирок, в котором будут жить только хорошие люди и творится хорошие дела. — Я вздохнул.