— Определился, где тебя высадить? — спросил Антон у домового.

— Покатайтесь, я осмотрюсь, — Кузя уставился в окно.

— Только недолго. Нам ещё в магазин надо за выпивкой и закусками.

Машина тронулась с места.

— Что-то отмечаете? — поинтересовался Кузя, не отрывая глаз от окна.

— Год с открытия агентства.

— Молодцы, — ответил Кузя.

Павел в замешательстве спросил:

— Это был сарказм?

— Нет. Я действительно рад. Отличная работа. Красавцы. Молодчики. Лучшие просто.

Антон рассмеялся. Это явно был сарказм.

— Сейчас из машины выйдешь, на ходу, — сказал Павел.

Кузя проглотил то, что хотел сказать, и вместо этого ответил:

— Есть сигарета? Антон?

— Он бросил, — сказал Павел.

Антон убрал руку с руля и открыл бардачок.

Павел неодобрительно покачал головой.

— Что случилось? — спросил он.

— Жизнь, — передавая Кузе сигарету с зажигалкой, ответил Антон.

Кузя затянулся.

— Хоть сигареты нормальные. Не то что у этих…

— Это, наверное, тяжело? Постоянно доставать сигареты, когда ты домовой? — спросил Антон.

— И не говори, это вам людишкам, хорошо живётся. Вот раньше, помню, когда у женщин не было прав и они могли только дома сидеть, еду готовить и вышивать, было хорошо. К нам, домовым, относились по-другому. Мы были наравне с женщинами. Они не могут голосовать, мы не можем тоже. Им далеко от дома нельзя уходить и нам. Были с женщинами заодно. А потом они решили за права свои бороться. И мы тоже. Да вот только их все послушали, и они своего добились. А мы, домовые, нет. Видимо, нам наглости не хватило.

— Или роста, — добавил Антон.

— Или роста, — подтвердил Кузя.

Павел взял сигарету в руки. Антон с Кузей удивлённо на него уставились.

— Ты чего? — спросил Антон.

— Нервничаю.

Павел приоткрыл окно, выдохнул дым из лёгких и, держа зубами сигарету, нырнул в карман куртки. Вытащил небольшую шкатулку. Приоткрыл. Показал сначала Антону:

— Ничего себе!

Затем Кузе:

— Кто счастливая леди?

Павел закрыл шкатулку с обручальным кольцом.

— Оля.

Антон похлопал его по плечу.

— Ты не пожалеешь. Она идеальна для тебя.

Кузя выбросил бычок в окно и сказал:

— Ты уверен?

Парни обернулись к нему.

— Я к тому, что у вас-то профессия такая, опасная, разве нет?

— И что нам теперь не жениться? — спросил Павел.

Антон развернулся следить за дорогой.

Кузя заговорил:

— Я к тому, что это как-то слишком эгоистично, нет? Каждый вечер, когда тебя не будет дома, твоя Оля будет засыпать с шансом проснуться вдовой. Как долго она сможет играть в эту рулетку?

— Антон, останови машину.

Кузя опустил голову. Как всегда, он не умел держать язык за зубами.

Через минуту он стоял на улице. Смотрел по сторонам и надеялся, что каких бы жильцов он ни выбрал в этот раз, денег на Антона и Павла им не хватит.

— Думаешь, он прав? — засомневался Павел.

Антон не знал. А может, и знал, но боялся ответить. Павел был его опорой. Без него, он бы ни за что не продержался бы год. А теперь ещё этот брак. Встанет ли он на пути? Что будет дальше? Где они будут ещё через год?

— Я не знаю Паш. Хотел бы сказать, что всё будет хорошо, но…Мы же справлялись до сих пор, правильно? Да и каких-то дел между жизнью и смертью не было. Домовые, да призраки безобидные. Ты же говорил это Оле?

— Да, говорил.

— А она что?

— Думает, что я вру.

— Ты говорил ей про то дело? Про деревню и пропавших людей?

— Нет, узнай она, чем это дело кончилось, ты бы уже работал один.

Стол был накрыт на четверых. Павел, разумеется, ждал Олю, а Антон совсем недавно решил повторно посетить архив администрации и узнать, кто такая Катя и как она будет относиться к его ночным похождениям. Оказалось, она ничего не имеет против, пока эти похождения ограничивались охотой за привидениями.

Когда в дверь постучали, Павел от скуки подкидывал шкатулку с кольцом в двадцатый раз.

— Вижу, с Катей ты уже познакомилась, — сказал Павел, после того как бегом открыл дверь и увидел в дополнение к своей девушке ещё одну.

Антон помахал им рукой из-за стола.

— Да, мы встретились в лифте, — начала Оля, — и когда обе попытались нажать на кнопку «Три», задумчиво остановились.

Катя подхватила:

— Она сказала мне, «ты та самая Катя». На что я ей ответила — «ты та самая Оля».