Павлу ничего не оставалась, как кивнуть в темноту чащи.

К утру, он сидел в кустах, с мечом. Слова Йогаста о том, что будет, если они его отпустят, ненадолго успокоили совесть. Может, если он будет считать, что убивает монстра, ему будет проще?

Йогаст вытащил меч из ножен.

— Если сражаться, то как рыцарь, не как вампир. Я обязан себе этому, — одна нога чуть вперёд, другая чуть назад, — Думаешь битва у замка сделала тебя великим воином?

— Мне не нужно быть воином, чтобы одолеть вампира на солнце.

Антон напал на него, сокрушая мечом сверху. Йогаст горизонтально поднял свой, выставляя блок. Когда меч обрушился, рыцаря подвели мышцы и рука полетели вниз вместе с мечом. Отпрыгнув, ведя меч по траве, его застала одышка. Антон был прав, долго ему не продержаться, без крови. Закончив притворяться рыцарем, Йогаст бросил меч в Антона, чтобы дать себе несколько секунд, и рванул на Яну. Даже если бы она была вооружена, чувства не дали бы ей нанести фатальный удар. Он использует её слабость, чтобы впиться в эту тонкую шею, полной тёплой крови.

«Тонкая шея полная крови» — хорошая последняя мысль.

Павел выбежал из кустов с мечом на плече. В три шага он заградил Яну своим телом и одним махом обезглавим вампира. Голова Йогаст покатилась по траве. Туловище сначала встало на колени, а затем рухнула грудью вперёд. Кровь из шеи струилась к кроссовкам Павла. Яна потянула его назад.

— Осторожно, — прошептала она.

Ей было стыдно признаться самой себе, но вид бегущему на неё возлюбленного, смягчил сердечную боль. Ничего в тех глазах, жаждущих её крови, не осталось от того рыцаря, что гладил ей волосы, пока она лежала у него на коленях, в том подземелье.

Яна прикоснулась к красным щекам Павла.

— Всё закончилось. Он не был человеком.

Павел бросил меч на траву и прижался к Яне.

— Ты сделал то, что должен был, — гладила она его по спине.

В тот момент Антон понял, как ошибался в ней. Она не была брошенной или сломленной, нет, эта боль, эта темница, они закалили её. А Йогаст был лишь тщетной попыткой вернуться в прошлое, когда она мечтала влюбиться в рыцаря в сияющих доспехах, и снова почувствовать себя маленькой девочкой.

В мастерской часовщика всегда наступает момент, когда механизм приводят в действия. Длинная стрелка делает движение ознаменовав первый тик, как впервые ударившееся сердце в груди.

Наши герои запустили этот механизм у тех врат. Павел с протёртыми на уровне коленей джинсами, смотрел, как Антон читает заклинание. Яна в последний раз оглядывала лес, и тем самым, свой родной мир. Они были напуганы. Яна — неизвестностью. Павел — тем, что он должен предпринять в дальнейшем.

Слепящий свет упал на их лица. Ворота открылись.

— Ты готова? — спросил Павел, опередив Антона.

— Разве можно быть к такому готовым?

— Возьми мою руку, — подошёл Антон.

— И мою, — добавил Павел.

Так они и зашли в портал, паровозиком.

Для Анатолия и Дениса, прошли мгновенья с их исчезновения. Они не имели представления, через что прошли эти троя, упавшие на пол, перед ними.

— С вами всё в порядке? Кто эта женщина? Это не Костя!

Толком ничего не объяснив, Павел помог подняться Яне. Антон, отряхиваясь, сказал:

— Мы вам всё расскажем. Позже, приходите завтра.

Анатолий с Денисом были не совсем рады, такому раскладу. Однако они видели, как тяжело тем далось путешествие и всё же пошли на попятную.

Яна стала оглядываться по сторонам, боясь увидеть что-то внеземное. Её успокоило отсутствие чего-то неординарного. Склад старых вещей не пестрил технологиями.

— Ты в порядке? — Павел заметил её бегающие глаза.

— Всё такое обыденно? — Яна не могла поверить своим словам.

— Разницы станет больше. Позволь познакомить тебя с машиной.

— С чем?

Они вышли на улицу.

— Тадааа! Машина! — Павел старался держать легкость в голосе. На самом же деле в груди всё жгло. От жалости к девушке до жалости к себе. Он только что убил человека. Пусть он и был заражён вампиризмом. Но всё же человека. И вся ответственность должна лежать на его друге.

— Напоминает повозку. А лошади не будет? — Яна оглянулась по сторонам, — А что там? Замки?

Вдали начинался город. Здания разной этажности, разных цветов.

— Можно сказать и так. Дома людей. Высокие.