Мужчины отправились на выход, а следом за ними по воздуху поплыл короб.

Как такое возможно? Что это за технологии такие? Короб не из стекла? Они используют какой-то магнит? Что вообще происходит?

Дверь за мужчинами закрылась, и я уже не могла нормально соображать. Слезы душили, хотелось выть не хуже раненого зверя и умолять вернуть меня домой – в мою старенькую квартиру, к моей семье и друзьям. Я буду молчать, смалодушничаю и просто забуду обо всем и обо всех, только бы вернуться домой!

Спустя время все повторилось. Пришли мужчины, вернули первый куб на место и забрали следующий. Вернувшееся существо было без сознания и без види- мых повреждений, распластанное на полу, широко рас- кинув конечности.

Следующей испытуемой стала лягушка или жабовид- ная женщина – это не особо важно. По ощущениям её не было намного дольше. Не могу сказать сколько точ- но, может, пару часов. И уже по накатанной – одну воз- вращают, а другую забирают.

Меня накрыло осознанием, что совсем скоро придут за мной. Что же им от нас нужно?

В памяти всплыла бредовая передача, в которой по- жилой мужчина рассказывал, как его похищали инопла- нетяне и проводили над ним опыты. Тогда я искренне почувствовала этому мужчине с бурной фантазией. А сейчас пыталась вспомнить, как он выбрался из их плена. Звучало бредово, но я отчаялась.

Дверь ангара открылась в очередной раз. Они приш- ли и вернулись по мою душу. Страх сковал все тело, я даже пошевелиться не могла, когда инопланетянин подошел к моей камере.

Наши взгляды встретились всего на секунду. Мой ис- пуганный и его безразличный, а дальше мое сознание погрузилось во тьму.

Это не был сон или наркоз. Я все слышала и хуже всего чувствовала. Периодически перед помутнённым взором мелькали какие-то черные фигуры. Возможно, я уже не находилась в том гробу. Скорее всего, меня пе- реложили наподобие хирургического стола. На руках и ногах чувствовались грубые ремни.

Они о чем-то говорили и издавали совершенно непо- нятные звуки. Кто-то из них явно был чем-то недоволен и общался на повышенных тонах. Я не понимала ни слова. Их речь не похожа ни на один из известных мне языков.

С этого начался мой личный ад. Боль невыносимая. Она ломала кости, выворачивала внутренности и сжига- ла меня изнутри. Было стойкое чувство, что с меня пы- таются заживо снять кожу, а остатки перемолоть через мясорубку.

В ушах звенел собственный крик, пропитанный бо- лью и страхом. Он не прекращался ни на секунду.

Так и потекла моя новая жизнь. Стеклянная камера, затравленный взгляд инопланетянок и пытки. Странное дело, но нам не приносили воду или еду, но я не чув- ствовала голода и жажды. Я вообще перестала чувство- вать хоть что-то, кроме боли.

Я перестала молиться, потеряла надежду и даже сле- зы мои высохли. Голос давно сорван от громких криков и мольбы о пощаде. Нет больше и страха. Меня вообще больше не существует. После всех манипуляций от прежней меня осталась пустая оболочка, мечтающая лишь о смерти – единственный способ, чтобы все это закончилось, умереть.

Одна из нас поступила именно так, и в тот момент я страшно ей завидовала. Обессиленное тело плашмя упало на пол, забилось в конвульсиях, а изо рта пошла пена. Девушка с хвостом ушла первой, не выдержала и освободилась.

Инопланетян это страшно разозлило. Они шипели, громко кричали, едва не подрались, когда забирали ее остывшее тело.

Я смотрела вслед их удаляющимся фигурам и жале- ла, что это не я. Сколько еще нужно издеваться над нами? Сколько времени уже прошло?

Нас стали забирать чаще. Теперь даже о малейшем наркозе не шла речь. Каждый раз в сознании и каждый раз боль.

Со временем стало понятно, нас не изучают, а над нами проводят опыты. Меня просвечивали, протыкали иглами, брали кровь, и я даже видела голограмму соб- ственного ДНК. Их технологии на многие столетия опе- режают Землю, и при этом они не способны избавить нас от боли или просто не хотят.

Следующей не стало лягушки. Она умирала на моих глазах, скрюченная болью, с широко раскрытым ртом, издавая беззвучный крик. Я его не слышала, а будто ощу- щала каждой клеточкой своего тела. Ей даже попытались помочь эти нелюди. Они примчались почти сразу, под- тверждая мою теорию о наблюдении. Здесь не могло не быть камер видеонаблюдения. Они все это время следи- ли за каждым нашим вздохом, но это не спасло ту девуш- ку. В считаные секунды ее кожа стала цвета графита, а из глаз ушла жизнь. Вот так просто – раз и нет существа.