— Только если ты действительно этого хочешь, милый. Я не хочу, чтобы ты занимался тем, что тебе не по душе. Я неплохо зарабатываю, ты тоже. Нам вполне на все хватит и в нынешних обстоятельствах.

— Я хочу, чтобы у вас все было самое лучшее, и чтобы это было не за счет моего отца. Пора взрослеть.

Она пожала плечами и поцеловала меня.

— Ты рыбачить? Или плавать?

— Порыбачу. Сегодня весь мужской состав там, — я наклонил голову в сторону ожидающих рыбаков.

— Ладно. Значит буду купаться в гордом одиночестве. Девочки все загорают, — она надула губы.

— Через часик присоединюсь к тебе, — я чмокнул ее в губы и побежал за удочкой.

Все это единение с природой и рыбалка никогда не были моим коньком. Я абсолютно городской парень. Но ради приличия я высидел этот час в мужской компании, поддерживая разговор. Не поймав ни одной рыбы, я договорился с папой Марины на встречу с родителями и пошел к моей девочке.

Она как раз бежала по пирсу вдалеке, собираясь прыгнуть в воду. Я слышал ее заливистый смех. На моих губах сама собой появилась улыбка. А потом случило то, что на миг остановило мое сердце.

Марина поскользнулась и, ударившись головой о пирс, упала в воду.

— Марина, — закричал я во все горло и побежал к ней.

Она не всплывала на поверхность. Я начал бежать еще быстрее, а затем нырнул в воду с пирса.

Вода была мутной и с большим количеством растительности. Я не видел ее, и меня начинала накрывать паника. Судорожно рассекая воду руками туда и обратно, я почувствовал, что у меня заканчивается воздух. И тут, словно благословение, в зарослях показался ее кислотно-оранжевый купальник.

Храни Боже того, кто ввел этот цвет в моду.

Я нырнул поглубже за Мариной. И, подхватив ее, вынырнул на поверхность.

Она была без сознания и не дышала.

На берегу уже все были в сборе, включая тетю Таню.

Когда я вышел из воды с Мариной на руках, она подбежала и потрогала ее пульс.

— Клади ее на спину, — хладнокровно скомандовала она.

Рад, что хоть кто-то тут с холодной головой. Потому что я сейчас готов панически бегать, словно курица без головы.

Я аккуратно положил Марину на спину. Ее мама села слева от нее и подложила свернутое полотенце под плечи и шею.

— Искусственное дыхание делать умеешь? — спросила она меня.

— Нет, но Вы меня научите.

Руки тряслись, но я постарался сконцентрироваться на инструкциях тети Тани.

Она начала непрямой массаж сердца.

— Раз, два, три, четыре, пять. Зажимай ее нос и что есть мочи вдыхай воздух в ее легкие. Быстро.

Я зажал нос Марины и вдохнул в нее воздух.

— Раз, два, три, четыре, пять, — продолжала она считать.

Не знаю, для себя она это делала или для меня, но на каждый пятый счет я припадал ко рту Марины.

Она была совсем серой и холодной. Время шло, но ни ее сердце, ни ее дыхание не начинали работать сами.

— Ты не умрешь, черт возьми, Марина. Не в мою смену, — ворчала ее мама, продолжая надавливать на ее грудь руками.

— Куколка, пожалуйста, очнись, — молил я, снова вдыхая в нее жизнь.

И тут я почувствовал, что она начала закашливаться.

Тетя Таня перевернула Марину на бок, давая выйти излишкам воды.

Я схватил несколько сухих полотенец и завернул Марину в них, когда она смогла сесть.

— Тащите сюда одеяло, — крикнула ее мама, а затем от бессилия повалилась спиной на песок, тяжело дыша. — Никогда больше так меня не пугай.

— Хо-р-рошо, м-мамочка, — прошептала Марина, стуча зубами от холода.

Дядя Боря принес одеяло и закутал дочь.

Я обнял Марину и прижал ее к своей мокрой груди.

— Я чуть не умер вместе с тобой. Так страшно мне никогда еще не было в жизни, — сбивчиво проговорил я.

— Мне жаль, — ответила она, обнимая меня за талию.

Чуйка не подвела, полная задница была как никогда близко. Но будь я проклят, если не отвоюю свою женщину даже у самой смерти.

Эпилог

Марина

Говорят, что, когда умираешь, то видишь свет в конце туннеля или свое тело как бы со стороны. Что ж, я умерла на 3 минуты 15 секунд, но нихрена не видела. Была только боль и панические голоса моих близких, призывающих не умирать.