Лаборатория, которую возглавлял Лент Талбанов (кстати, назначение его произошло не без влияния Рика), находилась на тихой и уютной Тридцать Девятой улице. Располагалась она в одном из особняков, которых тут было множество. На воротах не было никакой вывески, но вход на ее территорию охранялся патрульным постом, вооруженным до зубов.

На этот раз пропуск Рика охранники разглядывали особо тщательно. Из газет Рик уже знал, что ночью группа неизвестных пыталась проникнуть на территорию лаборатории, и охрана была вынуждена вступить с ними в перестрелку. Стены лаборатории до сих пор были забрызганы какими-то темными пятнами и испещрены выбоинами от автоматных очередей. Поэтому Рик не дергался, а терпеливо ждал, пока его документы не изучат с помощью сложнейшей контрольной аппаратуры.

Лаборатория была небольшой, но функционировала и днем, и ночью на полную мощность. Где-то в глубине здания раздавалось интенсивное гудение, время от времени по коридорам пробегали сотрудники в синих халатах, а в подвале с методичностью гаубичного орудия бухал тяжелый штамповочный пресс.

Лент был один в кабинете, когда Рик вошел к нему без стука. Он оторвался от компьютерного экрана и сначала не узнал Рика, но потом выражение его недоверчивых глаз стало еще более сердитым, чем прежде, и он воскликнул:

– Рик! Проходи, проходи, не стой на пороге!.. Как хорошо, что ты пришел!

Рик сел напротив него в кресло и огляделся.

– Здравствуй, Лент, – сказал он. – Ну, как дела? Много «заглушек» уже выпустил?

Лент насупился.

– Много, – серьезно сказал он. – Если подсчитать, то на каждого жителя Интервиля уже приходится по две с половиной штуки. Только все это зря, Рик, и ты сам это видишь.

– Да уж вижу, – сказал Рик. – Если бы каждый человек в городе был защищен, то прекратились бы бесконечные убийства и разборки… Только люди почему-то не желают приобретать защитные генераторы. И какому идиоту пришла в голову мысль продавать их за деньги, а, Лент?

– Как будто ты сам не знаешь, – хмуро покосился на него Талбанов. – Как же отцы города могли упустить такую доходную статью для городского бюджета? А в результате покупают в основном Знаки – они же дешевле – а «заглушки» считают дорогим, и, что самое главное, ненужным удовольствием… К тому же… вот, посмотри-ка…

Он порылся в ящике стола и швырнул на стол перед Риком Знак, налитый краснотой, как воспалившийся прыщ. Рик повертел его в руках с недоумением.

– Не понимаю, – немного погодя признался он, с подозрением глядя на Лента. – Ты что, под Воздействием?..

Талбанов мрачно ухмыльнулся.

– Это не Знак, – сообщил он. – Подделка, изготовленная кустарно-самодельным способом… Работает от солнечных батарей и неопровержимо доказывает, что носитель сего, согласно известному закону, не может быть привлечен к полной ответственности за противоправные действия. Теперь понял?

Рик выругался. Еще в самом начале эпохи гласности городская дума единогласно приняла закон «О жертвах преступного использования компьютерно-психотронных средств для управления людьми». Первоначальная посылка, побудившая депутатов к обсуждению этого вопроса, была, на взгляд Рика, в целом справедливой. Действительно, разве можно было отныне считать человека, нарушившего закон, преступником, если он был лишь марионеткой в чужих руках? Именно для того, чтобы распознавать, отдавал ли обвиняемый отчет в своих действиях или находился под Воздействием, и были учреждены специальные индикаторы психотронного излучения – Знаки. Конечно, это не снимало с человека всей вины, потому что каждый гражданин имел возможность приобрести так называемую «заглушку», чтобы защитить себя от пагубных лучей, но, как правило, правонарушитель отделывался испугом в виде незначительного штрафа.

Значит, теперь в чью-то хитрую голову пришла мысль, что и Воздействие можно выгодно использовать. Цепляешь себе на грудь такой вот фальшивый Знак, берешь дубинку и идешь ночью крушить витрину соседнего магазина. Или грабить прохожих – это уж кому что больше нравится. А в случае, если тебя задержат с поличным, предъявляешь поддельный индикатор – и ты снова свободен. Кто там будет разбираться ночью, настоящий это Знак или подделка?.. Не поймали – значит, ты обогатился. Поймали – ничего страшного, сойдешь за игрушку!..

– М-да, – пробормотал Рик, возвращая Талбанову «Знак». – Страшная штуковина. Что же это за сволочи такие находятся, которые из всего стремятся извлечь пользу для себя?

– Ты кого имеешь в виду: тех, кто изобрел и тиражирует эту фальшивку, или тех, кто ею пользуется? – ехидно осведомился Лент.

Рик вскочил и забегал взад-вперед по тесному кабинету. Лент был прав. Чем больше хорошего делаешь для людей, тем упорнее они мешают тебе в этом… Не удивительно будет, если когда-нибудь общество ополчится на тех, кто поставил себе целью нейтрализовать геймеров. Будут жить, как прежде, и не видеть особого зла в том, что кто-то невидимый управляет всеми их поступками… Какая разница, скажут. Что мы выиграем от того, что нами не будут править геймеры? Свободу личности? Плевать мы на нее хотели, лишь бы было что есть-пить да крыша над головой! Да чтобы жили, как все…

– Проклятье! – воскликнул Рик, усаживаясь опять в кресло. – Знаешь, Лент, у меня все чаще появляется ощущение, что мы делаем что-то не так. Где-то мы опять ошиблись. Наверное, переоценили сознательность наших сограждан… Уже почти полгода прошло, а ведь существенных сдвигов, как не было, так и нет. Топчемся мы на одном месте, Лент, а геймеры как делали из людей «игрушек», так и продолжают делать!.. Полиция, по большому счету, ничего противопоставить этим сволочам не может… Бьет только по хвостам, со своими пеленгаторами – тем более, геймеры научились быстро менять позицию…