Шрифт:
Такой же совет он давал мне, когда я выходила замуж за Фаиза.
И что я получила взамен?
От одних только мыслей об этом меня начинает трясти.
Вовремя вспоминаю, что для ребенка и так достаточно переживаний.
Вздыхаю, медленно втягивая в себя воздух (я изучала техники релаксации, и эта сейчас наиболее возможная для меня), и мне становится чуть легче.
– Смотри не устраивай таких фокусов при Садыкове, а то подумает, что ты какая-то припадочная, – раздраженно добавляет папа и скрывается за дверью.
– Дочка, не слушай его, – мама берет меня за ладонь.
Я смотрю в её выразительные синие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, и испытываю противоречивые чувства.
Мне горько за упреки отца, и мне больно от того, что мама позволяет так обращаться с собой…
Хотя, к слову, я тоже недалеко ушла от неё.
Такая же терпила, как модно сейчас называть всех тех, у кого не хватило сил и поддержки противостоять угнетениям.
– Он здесь! – доносится громкий голос отца.
Я нежно обнимаю живот. Ощущаю под ладонью легкий толчок. Сердце до края наполняется любовью к этой маленькой жизни.
Эта любовь придает мне сил.
Я отбрасываю в сторону сомнения и иду.
Я сделаю все для тебя, мой малыш.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Затаив дыхание, подхожу к лестнице.
Я спускаюсь на первую ступень и четко ощущаю, что атмосфера в нашем доме разительно изменилась.
Запах мускуса, амбры и кожи висит в воздухе и будоражит моё и без того обостренное обоняние.
Этот аромат проникает в меня, нагло забирается под платье…
Вздрагиваю от этих странных ощущений и легонько глажу свой животик.
Не бойся, малыш. Твоя мама защитит тебя.
С этими мыслями я преодолеваю последнюю ступень и останавливаюсь.
Окидываю коридор внимательным взглядом. Безошибочно угадываю, что отец пригласил нашего гостя в гостиную.
Там у него свой бар с элитным алкоголем.
Хотя, какая разница? По мне, пойло, сколько бы оно не стоило, остается пойлом.
Слышу позади себя шаги матери.
Даже спиной ощущаю её нервное состояние.
Это не то, чтобы я хотела чувствовать.
Мне нужна поддержка, но знаю, мама не в состоянии дать её, потому как сама нуждается в ней.
Вздыхаю и заворачиваю в гостиную.
Взгляд мой мгновенно останавливается на важном госте.
Руслан Садыков сидит за столом и что-то подписывает.
На мужчине – дорогой костюм темно-синего цвета. Пиджак расстегнут. Галстука нет.
Как и части волос на голове.
Он что, лысый?
Садыков закрывает папку и устремляет на меня сосредоточенный взор.
Замираю.
Какие у него цветом глаза?
Не могу разглядеть.
Но то, как он смотрит на меня…
Ощущаю себя бандерлогом под взглядом удава Каа.
– А вот и Диляра, – отец, в это время стоящий возле бара, поворачивается ко мне. Почти улыбается. Вижу, что улыбка дается ему с трудом.
Еще бы.
Для него я – самое большое разочарование в жизни.
– Здравствуйте, Руслан Даниярович, – вежливо здороваюсь, делаю шаг. Как примерная девочка, переплетаю пальцы и останавливаюсь в центре комнаты.
– Здравствуй, Диляра, – приглушенно отвечает Садыков. Он, вдруг, резко поднимается на ноги.
Боже мой.
Кажется, я что-то упустила.
Потому что я не помню, чтобы Руслан Садыков выглядел столь…
Мощно.
Широкие плечи, фигура перевернутый треугольник… Наверняка под рубашкой прячутся сильные руки.
Но почему он встал из-за стола?
Я с напряжением наблюдаю за тем, как Руслан Садыков идет ко мне.
Краем глаза замечаю, как отец нервно смотрит на него.
Страх и злорадство (вот так, папа, я снова не оправдала твоих надежд!) обжигают мою душу.
– Присаживайся, Диляра, – Садыков властно, будто он здесь хозяин дома, указывает в сторону стула.
Я покорно опускаюсь на стул. Взор мой тоже опущен. Я помню, как надо вести себя.
Тихо, покорно, стыдливо.
Так я себя и чувствую на самом деле.
Скорей бы все это закончилось!
Садыков возвращается за стол.
Отец все еще стоит возле бара.
– Вы не оставите нас вдвоем?
Я вся сжимаюсь от вопроса гостя.
Мысль о том, что он хочет уединиться со мной, вызывает у меня дрожь по телу. Зябко передергиваю плечами.