Столкнула в гать с асфальтовой дороги.

Комфорта – не скажу, что я раба –

Теперь совсем довольствуюсь немногим.

Теперь мне домом – простенький шалаш.

В нём множество прорех и недоделок…

Но дни мелькают яркой стайкой белок,

Что шишки тягот собирают смело,

Взамен оставив юности кураж!

Раньше и теперь

Я раньше из метро брела направо,

И в том была, как видно, неправа.

Издержками покладистого нрава

Оправдывала мысли и слова.

Железные оковы чувства долга

Держали убеждённо, как могли.

Боялась перемен и кривотолков.

Жила, не отрываясь от земли.

Теперь шагаю из метро налево,

Почти лечу, и в этом правды суть!

Не опасаюсь сплетен или гнева

И похвалы не требую ничуть.

На реке Суне в Карелии

Мы уезжаем. Сыплет дождь.

И Суна плещется прощально.

Но всё ещё чего-то ждёшь,

Пейзаж заучивая скальный.

Маршрут забудется едва:

Река, карельские озёра,

Где, как помпоны, острова,

Лесов колючие заборы.

Потока бурная игра,

Пороги, камни, перекаты,

Жар ярко-рыжего костра

И цвета нежности – закаты.

Остался в сердце тихий плёс.

Там, на стоянку, с хвойной кроны

Слетел приметный клювом клёст,

Еловых шишек друг исконный.

Есть фотография клеста!

И прочих снимков – больше ста.

Костёр. Триптих

1.

Мы развели костёр в заснеженном лесу…

Краснеющий среди сугробов белых,

Его живой огонь расплавил снег внизу,

На головнях танцуя обгорелых.

Стремятся в высоту шальные язычки,

И жаром дышат огненные мушки,

Что вьются над костром, коварны и легки,

От пляски Огневушки-Поскакушки.

2.

Убрали головни,

И пламя улеглось.

Но ветер-баловник

Целует пепла горсть,

И вспыхнут угольки –

Живые узелки –

Огня былого злость.

Ещё костёр живой:

Искристая возня

Идёт сама собой,

Мерцание храня.

Пока хватает сил,

Ещё не гаснет пыл –

Агония огня.

3.

Ножовки звук

И треск сухих ветвей.

Намеченный костёр тому виною.

В тепле паук

Из спаленки своей

Явился, и повеяло весною.

Конец зимы.

Охвачена огнём

Чуть влажная охапка дровяная…

И даже мы

В себе огонь несём,

Друг друга то и дело разжигая.

***

Лес вытесняет жизни суету.

Костром испепеляется привычное.

И плавится на солнечном свету

Пустое, маловажное, столичное.

И думается только про сейчас:

Ни будущего зыбкого, ни прошлого.

Трещит крылом невидимый бекас,

И птичий крик доходит до истошного.

Как будто попадаешь в мир иной –

В зелёное лесное измерение.

И неспроста приходит вдруг прозрение:

Я здесь своя, поскольку ты со мной.

***

Я помню наши зимние свидания –

Морозные, желанные, вечерние…

Мы отправлялись в долгие скитания

По улицам, сквозь снеговые тернии.

Ты не любил кафе: там все кучкуются,

И суета вокруг, и мало воздуха.

И мы бродили по морозным улицам –

Без кофе, без шампанского, без отдыха.

От радости общенья, словно пьяные,

Непознанные оба, непохожие,

Спешили на весну делиться планами,

Хотя едва оттаяли и ожили.

***

Тёмной музыкой вливаясь

В сонной комнаты объём,

Ночь привносит свежесть мая