Андрей Георгиевич поцеловал жене руку и почувствовал, как она вздрогнула от томления. Все-таки они регулярно занимались плотской любовью, и она не раз и не два доходила до оргазма. Провел, лаская, по грудям, чувствуя, как они мгновенно затвердели, и горячо поцеловал свою дорогую женушку. Настя уже готовно отозвалась на поцелуй, махнув рукой ина сердитую встречу, и на то что она на него злая.

Он тоже любил их такие встречи, когда они больше всего были страстные любовники, а не загроможденные семейной жизнью супруги. Ведь детей еще нет, а они молоды и здоровы. Приятно же!

Но сегодня ему, к сожалению, очень некогда и они должны оставить постель. Настя обидчиво надула губы, намереваясь указать ему, что он все-таки муж и должен ей супружеский долг, но Андрей продолжил говорить и предложил ей в качестве компенсации поездку с ним на столичные улицы и заезд кое-куда.

Муж загадочно подмигнул, и его жена совсем уж по-девчоночьи взвизгнула и поспешила готовиться в поездку. Секс не то, что был забыт, он был лишь отложен. Ведь впереди была ночь и она легко его воспламенит (проверено на совместной практике), а сейчас был день и у него были свои не менее яркие радости.

Андрей Георгиевич тоже встал и заметно позже, но все равно оказался готов первым. Не возгордился этим, а, наоборот, воспринял, как должное. Женщины тоже имеют приятную половину, просто в иной части семейной жизни. Протянул ей руку, пообещал:

— Намедни буквально в полста шагов от Зимнего дворца открыли ресторан. Там помимо прочего подают на десерт любимые тобой миндальное мороженное и французские пирожные. Хочешь?

— Конечно, дорогой. Ты у меня самый лучший! А свежие и такие приятные фрукты будут? Им так приятно завершать трапезу.

— Да, милая, — подтвердил Макурин, — мы закажем там все, что ты заходишь нужным. Надо брать от жизни все, что хочется.

Он не зря так был уверен в блюдах обеда. Открывшийся ресторан, разумеется, его. То есть хозяин на виду посетителей был другой, но это был всего лишь зиц-председатель Фунт. И, похоже, Настя, во всем уже догадалась и просто прикалывается, забавляясь. И, естественно, он не собирался перед ней, как и перед другими близкими, таится. Тайна была перед обществом чужих людей, а не перед ними.

Ресторан «Париж» открылся, как он и говорил Насте, буквально в трех домах от дворца. Но они все равно подъехали на карете. Во-первых, положение министра и его жены обязывало, во-вторых, если бы вы одели (женщины, разумеется) парадный наряд XIX века, вы бы тоже не стали ходить пешком. Очень неудобно, хотя и красиво.

Положение святого, между прочим, не только приносило свое реноме, но и вынуждало учитывать некоторые ограничения. В частности не только пить шампанское и вино, чем Макурин с легкостью бы пренебрег, но и вкушать дорогие и изысканные блюда, а в пост скоромные. Он-то пренебрег бы и Бог здесь не был препятствием, но мнением общества не стоило совершенно пренебрегать.

Хотя всем этим можно было пренебречь, закрывая в отдельный кабинет. Нет, в общем зале было обедать приятней и ему и ей, но зато в кабинете никто не мешал вкушать яства. А уж их здесь было сколько угодно, он, как хозяин, смело в этом утверждал.

Овощной с соленой рыбой салат для него, жене, по ее желанию, фруктовый. Ножка ягненка в майонезе, обещанный десерт. Ф-ух, глаза еще голодны, но желудок уже сигнализирует, что ему довольно и еще одно блюдо точно будет излишне.

Перед уходом из ресторана, пока жена ходила в женский туалет припудрить носик и поболтать с дамами высшего света, он коротко сошелся с управляющим ресторана и узнал свежие новости. Они были успокаивающими. Продукты везли в большом количестве и широком ассортименте, цены не увеличились (это хорошо для него), но и не падали (это уже замечательно для крестьян, но в конечном итоге опять же для него). Ни в этом ресторане, ни в целом по сети скандалов не было. В общем, деньги идут, а жизнь журчит чистой родниковой водой.

В вестибюле к нему подошла жена, вся такая блистательная и роскошная, усыпанная бриллиантами и золотой, то есть одета, как дама высшего света. А как вы хотите, ведь она жена святого и имперского министра! Поцеловал ее благоговейно, но по-хозяйски. Или он не муж ей?

Муж, — взглядом показала она ему, — и потому вечером будешь выполнять супружеский долг. Смотри, я буду безжалостна, как баскак при сборе дани.

Андрей Георгиевич играя, вздохнул. Мол, я буду весь в твоих руках, матушка, пожалейменя, сиротинушку!

Что-тобыло немного непонятно в его ауре и он присмотрелся повнимательнее. Опа, где были его глаза. На фоне ауры взрослой женщины четко была видна аура их ребенка. Присмотрелся к нему, успокоился. Ребенок рос нормально, здоровье ему ничего не мешало. Здоровенький… мальчик? Да, точно, мальчик. Сейчас он радуется жизни, ведь мать его весела, сыта и всем довольна. Не стал пока ничего говорить, вечером обрадую, за одно найду обязательную причину отказать ей в поездке с ним. Действительно, какая тяжелая поездка, по сути, по бездорожью и без обязательного трехразового питания, если тебе скоро рожать? Точнее, не скоро, больше полугода еще, но ведь все равно рожать?