Со временем возникли попытки рационального истолкования подобной деятельности – молитвы стали восприниматься как способ достижения измененного состояния сознания (медитация) и средство самовнушения, создания психических установок. Однако существует большая разница между представлениями о влиянии словесных формул на самого человека и на окружающий его мир. Воздействие самовнушения на собственный организм доказано во множестве опытов, хотя лишь у отдельных людей оно проявляется наиболее ярко. Нельзя исключить, что некоторые молитвы, мантры или заклинания способны оказывать лечебное воздействие засчет психосоматических механизмов. Но влияние слов и мыслей человека на физическую реальность вне его собственного тела либо вне тела гипнотизируемого им пациента современной наукой не признается; в этом заключается одно из ее главных противоречий с оккультными и религиозными представлениями. А меж тем в псевдонаучной литературе встречаются многочисленные попытки «доказать» реальность воздействия слов на окружающую среду – в том числе спекуляции на тему так называемой «памяти воды» и прочее.

Характерной чертой древних магических представлений является вера в сверхъестественную силу не только слов и мыслей, но и некоторых предметов (фетишизм, идолопоклонство). Религиозные представления не могли оставаться абстрактными, они требовали материального воплощения, привязки к миру вещей. Таким образом, возникло культовое поклонение деревьям, камням и животным; на более поздних стадиях человек, овладевший ремеслом и творчеством, стал создавать изваяния, сооружать алтари и святилища, делать нательные амулеты и всевозможные «инструменты» для свершения магических обрядов. Во всех этих реликвиях, по представлениям древних людей, как бы сосредоточивалась некая сверхъестественная сила, их использование позволяло почувствовать близость к потустороннему миру.

Здесь наблюдается действие психического принципа заражения. Всякий предмет или человек, контактировавший со священной реликвией, по таким представлениям, мог перенимать его сверхъестественную силу, причиняющую либо пользу, либо вред. Отсюда представление о культовых предметах, прикосновение к которым может исцелять, или убивать. В дальнейшем они воплотились в церемониях освящения, призванных придать необычные свойства вещам: это касается встречающегося и поныне освящения воды, икон и так далее. Другая сторона этой веры – представления о негативном воздействии заколдованных артефактов, использование обиходных предметов в магических ритуалах средств для наведения порчи (таковы распространенные поверья о «заговоренных иглах» и прочих «колдовских подкладах»). Позже, с развитием абстрактного мышления, у материальных реликвий появился информационный аналог – магические символы, элементы рисунков, а затем и оккультные письмена.

Принцип подобия проявлялся в построении связей не только между похожими предметами, но и сходными действиями. Так, для достижения определенных целей в магических обрядах осуществлялось сходное символическое действие: для вызывания дождя проливалась вода, ради удачи на охоте поражалось изображение животного и так далее. Сюда же относятся ставшие стереотипом в массовой культуре символические расправы над изображением человека. Анализируя колдовские практики древних славян, русский исследователь фольклора Александр Николаевич Афанасьев особое внимание уделял практикам завязывания «науз» – узлов магических амулетов, указывая на символическое соотнесение процесса завязывания нити с приобретением желаемого, получением во владение некой силы, имущества или подчинением воли другого человека [29] .

Мышление современного человека строится на основе процессов анализа и синтеза, разделения и обобщения; более примитивная форма мышления, называемого аналогическим, действует путем уподобления, перенесения свойств одного предмета или явления на другие.

Мышление примитивными аналогиями приводит к переносу качеств хорошо известных предметов на все непознанное. Аналогическое мышление лежит в основе аниматизма, анимизма и тотемизма, зооморфных и антропоморфных представлений древних людей. Природные явления рассматривались ими по аналогии с собственной жизнью, свойственными людям эмоциями (стихийные бедствия воспринимались как проявление гнева, хорошая погода – как покой природы), воображаемые духи и божества наделялись человеческими и животными качествами.

Следствием мышления аналогиями стало одушевление и олицетворение природы – представление о существовании невидимых сущностей: духов, божеств, кроющихся за внешними проявлениями окружающего мира, управляющих природными стихиями и человеческой жизнью.

Древний человек обладал весьма ограниченным количеством знаний и, сталкиваясь с незнакомым явлением, пытался ассоциировать его с чем-либо привычным и понятным. Отсюда берут начало фантастические представления о мироздании (молния как оружие богов, поглощение гигантским змеем луны во время затмения, дыхание богов как причина ветра, их слезы как причина дождя и, наконец, сама Земля, представляемая как огромное животное).

Следы древнего мышления можно обнаружить в современных языках – метафоры, сравнения и олицетворения, которыми изобилует художественная речь, напоминают о древних аналогиях и анимистических представлениях. Земля пьет воду, небо плачет дождем, солнце уходит спать, деревья стонут под ветром, вьюга воет, как зверь – подобных примеров в русском языке немало, они существуют и в других языках и служат украшением человеческой речи.

По-видимому, принцип аналогии сохранялся в мышлении на протяжении многих тысячелетий и дошел до времен развития античных цивилизаций. Он лежит в основе одного из постулатов древней герметической философии, утверждающего, что микрокосмос (человеческое тело и душа) подобен макрокосмосу (вселенной). В средние века были распространены герметические представления об устройстве человека как подобии небесного свода.

Стоит обратиться к еще одному примеру первобытной аналогии – мифам о сотворении мира из тела некоего божества. Подобные мотивы повторяются в мифологии разных народов, в том числе, их можно обнаружить у древних скандинавов (в их представлении мир был создан из тела великана Имира: его плоть стала землей, кости – горами, кровь – морем, череп – небом, волосы – лесом) [30] . Здесь обнаруживается мотив сопоставления макрокосмоса земного мира с телом живого существа.