— Хм. — Гесс Биргит так глубоко задумался, что его лицо приобрело приятное выражение. — Если вы и ваша няня объясните мне все знакомые символы, может быть, и удастся что-то сделать. Марк, дай бумагу и карандаш. И выйди с гессом Ярином на пару минут, похоже, он хочет тебе что-то сказать.

К тому моменту, когда молодые люди вернулись (с вполне миролюбивым настроем, что примечательно), у нас был уже длинный список слов и хозяин дома в весьма приподнятом настроении. Смотрелось это довольно странно: гесс Биргит игриво называл Гусму «прекрасной островитянкой», а ко мне то и дело обращался со словами: «Чудесно, мисса Лакшин!» или «Браво, Мая!» — это когда я предложила записывать не только значения, но и произношение символов на иланкийском. Сторонний наблюдатель мог бы предположить, что в отсутствие Марка мы с няней умудрились чем-то опоить его отца. Но нет, это был лишь человек, добравшийся до своего главного увлечения в жизни.

— Что вы с ним сделали? — шепнул мне на ухо Марк и поймал уже менее миролюбивый взгляд Терри.

— Оказалось, что все символы обозначают существительные, — громко сказала я, чтобы не разрушать едва установившееся понимание. — Это точно шифр!

Мы провели в Ближнем Береге около часа, пока не стало ясно, что Карлу Биргиту гости теперь только мешают и от этого он начинает возвращаться к своему обычному настроению. На прощание он уже скорее грозно, чем воодушевленно пообещал выслать список найденных дальше незнакомых символов в Белый Яр.

Марк вышел нас проводить и уже у коляски спросил:

— Когда мне заехать за вами?

— Завтра утром, — откликнулась я, надеясь, что утром мне будет не так жутко заниматься некромагией. — Сегодня я все же хочу дождаться возвращения гессы Версавии. Вдруг ей удастся убедить родителей Флоры?

— Даже если так, то мисса О’Боз совершеннолетняя… — Он сделал паузу, а затем оглянулся на дом, где в одном из окон тут же колыхнулась занавеска. — Как и моя сестра. Все, что они смогут сделать, это оставить ее без приданого.

Он был прав, вряд ли такая угроза возымеет хоть какой-то эффект.

Уже в коляске Терри ревниво уточнил:

— Он же не на свидание тебя позвал?

Пришлось сказать правду. Кокетничать на такую тему стало опасно: бывшие дуэлянты только-только примирились.

— Это я его позвала. На кладбище.

— А почему не меня?

— Ты так спрашиваешь, будто это званый ужин! Потому что ты питаешь непонятную привязанность к призракам.

Стараясь подтвердить правоту моих слов, Чок с диким мявом сделал круг по коляске.

— Не к призракам, а к котам — на обычных у меня аллергия.

Хоть что-то нашло свое рациональное объяснение.

— Ладно, можешь присоединиться к моему светскому мероприятию, — усмехнулась я, и дальше мы поехали вполне довольные друг другом.

В Белом Яре нас уже ждала вернувшаяся гесса Версавия. Она сидела на веранде и нервно кромсала ложечкой пышный кусок пирога, что было не очень хорошим знаком.

Я села на свободный стул и терпеливо ждала, когда крестная возьмет себя в руки, чтобы начать рассказ.

— Упертые идиоты! — наконец провозгласила она с чувством.

Не те слова, которые можно ожидать от благородной дамы даже в самый напряженный момент.

— Не захотели слушать? — мягко подсказала я.

— Заявили, что все это суеверия для темных крестьян! Более того — они пригласили нас на обед по случаю объявления помолвки! Послезавтра!

— Всех? — уточнила я, так как подозревала, что вход в Ручьев Камень мне теперь заказан.

— Всех! Мирра О’Боз попыталась заикнуться о тебе, но я на нее посмотрела вот так… — гесса Версавия продемонстрировала весьма убедительный взгляд, от которого даже Терри захотелось положить обратно только что подцепленный кусочек сахара, — и вопрос был решен. Но это еще не все.

Я удивленно наблюдала, как крестная делает торопливый глоток из чашки, и пыталась представить, что может быть еще.

— Мы сидели в утренней гостиной, как вдруг сверху раздался шум и крик. Оказалось, что в комнате Флоры упал карниз вместе со шторами и зашиб горничную, пытавшуюся их поправить.

— И что? Такое случается, — ввинтился в беседу Терри.

— А то, что по испуганному перешептыванию прислуги стало ясно: это не первое странное происшествие в доме за последние два дня.

— Вы же говорили, проклятие начинает действовать после свадьбы, — непонимающе уставилась на крестную я.

— Говорила. Но я слишком стара, чтобы верить в случайные совпадения.

Крестная права: дневник отлично помогает собраться с мыслями. Чем дольше я смотрю на последнее предложение предыдущей записи, тем больше мне кажется, что проклятием тут и не пахнет.

Почему бы не предположить менее мистическое и более приземленное объяснение?