Шрифт:
В это время на противоположном конце стола Карл Биргит с некоторым изумлением слушал Феникса, причем я не удивлюсь, если это изумление было от того, что гость продолжает называть его «папашей».
Тогда я повернулась к Марку и решила разобраться с тем, что волновало меня еще вчера.
— Вам удалось расшифровать дневник адмирала дальше?
— Да, но не слишком много. Вот. — Гесс Биргит вынул из внутреннего кармана листок. — Переписал специально для вас.
Я обрадованно развернула записи, но тут же приуныла, увидев, что строчек совсем мало.
Этот самый листок и сейчас лежит у меня на столе, так что слова с него я переношу максимально точно.
«Смеру укачивает. Отправил Камиллу предложить ей помощь…»
— Подождите, так Камилла в том плавании была на борту? — удивилась я. — И знала, что Ральф привез с Иланки женщину?
— Получается, так. — Марк пожал плечами. — Чуть раньше есть упоминание вскользь, что она училась у какого-то шамана на острове, но я не стал переписывать то, что не имело отношения к гессу Северину. Вообще, конечно, странно…
— Почему?
— Во-первых, чему она могла учиться? А во-вторых, иланкийцы не жаловали первых колонизаторов.
Я бы могла возразить, что они не жаловали и всех последующих, за редким исключением, но мне хотелось дочитать записи, а не пускаться в долгие объяснения.
«Состояние Смеры объяснилось — беременна. А Камилла, кажется, нашла общий язык с иланкийками».
Вот откуда пошли новые символы в записной книжке…
«На третий день плавания Ральфу стало плохо. Но дочь смогла привести его в сознание. Говорит, что, если не делиться с ним силой, до Эрландии он не доедет. Говорит, на нем чужая магия. В чем она заключается, непонятно. Может, девчонке кажется, пусть смотрят королевские целители. Главное — довезти».
— А дальше? — спросила я.
— Дальше мы пока не продвинулись, — развел руками Марк.
— Та магия, которую обнаружила Камилла, могла ли она быть проклятием? — спросила я, больше размышляя вслух. — Мог ли Ральф привезти его уже с Иланки?
— Вам лучше знать, могут ли целители почувствовать проклятие…
В институте нам о таком не рассказывали. И единственный человек, которого можно было спросить сейчас, пока еще находился в плену у хозяйки дома, скрупулезно выспрашивавшей, как ухаживать за дочерью.
После своевременного напоминания о проклятии я посмотрела на Феникса и уже почти придумала способ начать разговор, когда на веранду вошел дворецкий и, обратившись в сторону гиганта, сообщил:
— Мир О’Боз, прибыл ваш отец и просит вас как можно скорее выйти к нему.
— Пригласи гостя сюда, Веркл, — сказал Карл Биргит, нахмурившись.
— Гесс, гость настаивает.
Гигант поднялся, слегка кивнул нам всем и вышел.
Признаюсь, я не удержалась от любопытства, тоже встала и прошла до конца веранды, с которого была видна подъездная дорожка. Оттуда мне открылось непривычное зрелище: Флор О’Боз, всем своим весом взгромоздившийся на коня. В поводу он уже держал принадлежащего сыну жеребца.
Мужчины обменялись несколькими фразами, причем лица у обоих были мрачнее некуда. Феникс взлетел в седло, после чего О’Бозы умчались, не перемолвившись с хозяевами дома и словом.
Не знаю, что случилось, но явно ничего хорошего.
7 сентября
Что случилось у О’Бозов, выяснилось уже сегодня утром. Я готовилась получить сообщение об очередном несчастном случае, но вышло по-другому. В Белый Яр доставили записку, на этот раз от Лунары.
В ней она сообщала, что Флора сбежала из родительского дома и теперь находится в замке, а также просила приехать как можно скорее, потому что творится нечто странное.
— Как будто до этого у них все было нормально, — фыркнула крестная, когда я за завтраком прочитала послание вслух. — Гнать надо эту девчонку метлой за порог. Где это видано — поселиться у жениха до свадьбы?!
Да, случай был из ряда вон.
— Как бы они не перенесли церемонию на более раннее время из-за этого, — выразила вслух свое беспокойство я. — Как думаете, что случилось?
— Понятно, что случилось! — воинственно взмахнула поджаренным хлебом гесса Версавия. — После казуса с лошадьми у О’Бозов открылись глаза на то, какая чертовщина происходит вокруг, и они попытались вразумить дочь. А влюбленная дуреха, вместо того чтобы прислушаться, побежала к женишку, прости господи.
Похоже было на правду.
— Я поеду с тобой, — вызвался Терри.
— Да, дорогой, обязательно присмотри за Августиной, от этих Северинов можно ожидать чего угодно. — Крестная поиграла слегка подкрашенными бровями. — Да и расстаетесь вы последнее время нечасто, куда один, туда и другой.