Девушка немного помолчала, видимо собираясь с мыслями.

– Слушай, а почему тебе было просто не перекрасить свои волосы в другой цвет, – сказал я, – Ну и остричь их еще, до какой-либо приемлемой длины, не привлекающей излишнего внимания. Так и спецназ бы тебя не нашёл, да и люди бы от тебя не шарахались. Кстати форму ушей тоже можно изменить хирургически, хотя под волосами их и так не видно.

– Ну, знаешь, – девушка мрачно усмехнулась, – отрицать свою внешность только потому, что я кому-то не нравлюсь, ниже моего достоинства. Я, горжусь тем, что выгляжу так, а не иначе.

– Ясно.

Небо на востоке начало светлеть подступающей зарёй. Стало совсем прохладно, и теперь у меня начала мёрзнуть спина. Я поёжился.

– Замёрз? – спросила девушка, – Может теперь мне погреть твою спину?

– Не нужно. Я потерплю.

– Смотри не переусердствуй. Иммунитет не спасёт тебя от переохлаждения.

– А тебя?– я усмехнулся.

– Меня с детства тренировали переносить всевозможные трудности. Холода я не боюсь. И у меня другой метаболизм. Моё тело подстраивается под среду.

– Ясно.

Мы помолчали.

– Так тебя с детства тренировали быть шпионом? – спросил я. Эстия кивнула.

– Всех детей из второго круга постигает такая судьба? Чем вы вообще отличаетесь от «высших» первого круга.

– Чистотой крови, оттенком волос и формой ушей, – ответила Эстия, – Тренировать начинают всех. Но не все способны показать высокие результаты и их отбраковывают.

– Что случается с теми, кого отбраковали?

Девушка вдруг усмехнулась.

– К чему этот разговор? – спросила она, – «Сюис» остался где-то там, куда мы более не сможем вернуться. В этой информации более нет смысла. Зачем она тебе?

– Просто интересно, – я пожал плечами, – Мы многое чего не можем понять или изменить, мало на что можем повлиять, но всё равно не перестаём интересоваться всем на свете. Такова природа человека.

– Тех, кого отбраковали, занимаются какими-то другими задачами в обществе, но уже не такими значимыми, – сказала девушка, – Я очень гордилась тем, что смогла пройти отбор и меня признали. Я хотела быть полезной своей родине и делать всё, что в моих силах, для её величия. Пусть даже мне придётся убивать или быть убитой. Сейчас от нашей группы, из пяти детей, с которыми я проходила подготовку, в живых осталась лишь я и ещё одна девочка. Хотя и от неё тоже давно не было вестей.

Она немного помолчала, а потом спросила, – Зачем ты всё-таки спас меня?

– Я же сказал уже, что не могу смотреть, как избивают девушку.

– Меня избивали, почти целую минуту, пока ты прятался в нише, – Эстия покачала головой, – Потом сержант приставил мне бластер к голове и сказал – «вставай». И тут ты шарахнул его вазой.

– Ты меня видела? – я удивился.

– Конечно, – девушка усмехнулась, – Но я не думала, что ты за меня вступишься. Признаться, это было крайне неожиданно. Честное слово, ты меня удивил. И не только меня. Я уверена, что спецназовцы тоже тебя заметили. Но ты выглядел напуганным, а у них не стояло задачи связываться с гражданскими. Никто не воспринимал тебя всерьёз…

– Проклятье, – я разочаровано покачал головой, – Но зачем ты потащила меня с собой?

– Прости, – Эстия пожала плечами, – Я испугалась, что они тебя убьют, после того как ты помог мне. Тебя могли принять за моего сообщника. А ты слишком медлительный и долго соображаешь. Наверное, мне стало тебя просто жаль. Ну и ты заступился за меня. Хотя и не сразу.

Девушка улыбнулась, а потом снова стала серьёзной.

– По итогу меня бы казнили. Наверное, меня ждала бы весьма мучительная и позорная смерть…

Эстия вздохнула и, кажется, даже поёжилась. В костре щёлкнула головешка, выбросив в небо сноп искр. Я подбросил ещё дров и какое-то время мы молча наблюдали, как они разгораются, поглощаемые языками пламени.

– Ну и что ты скажешь мне теперь? – тихо сказала Эстия.

– Что ты имеешь в виду? – я удивился.

– Сейчас, когда я рассказала тебе, кто я есть на самом деле, всё ещё хочешь оберегать и защищать меня?

– Это ничего не меняет, – я покачал головой, – Ты вовсе не такая плохая, как думаешь. И ты мне нравишься.

– Я виновна в гибели множества ни в чём…, – Эстия начала говорить, но запнулась, – Чего я тебе?

На секунду повисла пауза.

– Нравишься, – повторил я.

– Ясно, – девушка усмехнулась, – Так! Ладно. Отпусти меня. Хватит меня тискать. Мне давно уже не холодно.

Я разжал руки. Эстия отсела от меня в сторону. Я потянулся, размял спину и подкинул ещё дров в костёр.

– Мне не важно, кем ты была, – сказал я, – И не мне судить тебя за твои грехи. Наши прошлые жизни закончились и сейчас не имеют уже никакого смысла. Тебя прошлую я не знал, но я знаю тебя настоящую. Я вижу, какая ты, на самом деле. И пусть даже у тебя недостатков, окажется, как в лесу деревьев, но и у меня самого их хватает, и, может, даже больше, чем у тебя, будет, если сравнивать начнём. Зато достоинств у тебя больше и значимость их огромная.