– УААааа, Ууууу..... Ууу......
– Юэла плачет. Горько и надрывно рыдает.

– Не волнуйся, Юэла, - я подскакиваю со стула и немедленно обнимаю её.

– *Шмыг*.... Уээээ.... Мне жаль, Мне так жаль....
– Юэла, словно ребёнок, плачет горькими слезами и рыдает навзрыд. От такого её вида у меня сжимается сердце. Она мёртвой хваткой вцепляется в мою одежду и не перестаёт извиняться сквозь слёзы.

– Пожалуйста поверь мне, всё в порядке. Я всегда буду рядом с тобой, - я изо всех сил сжимаю её в своих объятьях, чтобы хоть как-то донести до неё свои чувства.

– *Шмыг*.... Ага, - Юэла постепенно перестаёт всхлипывать. Затем я медленно перевожу взгляд на оружейника.

– ЭТО БЫЛА ЛОЖЬ! Я Соврал про таблетку!
– Его крик вырвался в ту же секунду, как ствол моего револьвера упёрся ему нос.

– ...Это действительно было враньё?
– стерев со своего лица какое-либо выражение, как можно более нейтральным тоном произнёс я.

– В природе не существует такого удобного средства. Я всё выдумал для экзамена. Та таблетка действительно была обычным железом, - а у оружейника есть кое-какое мужество. Не так то просто оставаться спокойным, с дулом револьвера в сантиметрах от своего носа.

– В самом деле, если ты хотел всё так обставить, тебе нужно было быть поумереннее в своих словах, - я холодно усмехаюсь. До середины надавливаю на спусковой крючок.

Ещё чуть-чуть и голова оружейника разлетится на куски.

– Если бы ты не успел выкрикнуть свои слова, ты был бы уже мёртв, - смеюсь я.

– Если ты всё понял, уберите пожалуйста пистолет. Это плохо для моего сердца.

– Ну, сперва это нужно сделать оружейнику, - оружейник в самом деле хитёр. Одновременно с криком о лжи, в его руке, которую он тут же отвёл её за спину, появился Дерринджер*. Интересно, откуда он его достал?

(*«Дерринджер» — класс пистолетов простейшей конструкции, как правило, карманного размера. )

– ...Фуму. Это рефлекс, - пробормотал оружейник, бросив взгляд на Дерринджер в своей руке, - уже убираю.

Он открыл инвентарь и убрал в него пистолет. Я тоже ослабил нажим на спусковой крючок, но револьвер от его лица не убрал.

– Мальчик, может опустишь уже оружие?, - оружейник с беспокойством смотрит на меня.

– Ты заставил Юэлу плакать, - я спокойно смотрел на оружейника. Заставлять Юэлу плакать - непростительно.

– ...Моу, достаточно. Прости его, - Юэла потянула меня за рукав.

– ...Ты согласна с этим?

– Мне всё равно на его ложь. Но твои чувства ко мне после этого... Ты заставил меня ещё раз влюбиться в тебя, - застенчиво произносит она. Кажется мои слова чуть ранее привели её в восторг.

– ...Если Юэла так говорит, тогда ладно, - я опускаю револьвер. Оружейник облегчённо пожимает плечами.

Мы снова садимся на места за столом. Юэла переоделась в свою традиционную восточную одежду и сидит рядом со мной. Её аренда закончилась.

– Юэла, мне тяжело, - она придвинулась ко мне сбоку, и обняв за шею, повисла на мне.

– Прости, мне очень хотелось сидеть рядом с тобой, обнявшись ...тебе это не нравится?
– Юэла обеспокоенно посмотрел на меня.

– Ничего подобного.

– Тогда отлично, - она немного ослабила хватку, но всё также продолжила висеть на моей шее. Затем обратилась к оружейнику:

– Эй, касательно экзамена. Он ведь прошёл, верно?
– Юэла смотрела на него сверкающими глазами.

– Верно, он прошёл. У мальчика необычайный талант.

– Вот как, - Юэла, с лицом, как будто она ни на секунду не сомневалась в этом, довольно засмеялась, - замечательно.

– Это всё благодаря Юэле, - оставив в стороне успешную сдачу экзамена, видеть эту улыбку на лице Юэлы, уже само по себе было наградой.

– Самое главное, что ты любишь оружие, - начал довольный с виду оружейник, - превосходные навыки с технической точки зрения.

Затем он перевёл взгляд на Юэлу.

– Обладаешь прекрасным терпением и решительностью.

– ...Фуму, - Юэла резко вспыхнула и отвернулась.

– Мальчик, в отчёте ты написал о популяризации спортивного оружия и рекомендации по спортивной стрельбе. Это замечательно. Я тоже согласен с этим, - оружейник при этих словах выглядел очень взволнованным, - проблема только в вот этом предложении - запрет на использование оружия в военных целях, утверждённый заключением международного договора. Как ты пришёл к такой мысли?

Он внимательно посмотрел на меня.

– В моём родном мире изобретение огнестрельного оружия изменило историю войн, приведя к значительному росту количества жертв. Поэтому, я считаю, нельзя использовать огнестрельное оружие в войне.