— Да так, что-то подзабыла. Решила посмотреть, — отмахнулась мама. Пока я смотрела на цветные магнитики на холодильнике.

Вечер прошел неплохо. Вооружившись пищевой пленкой, я помылась в душе, а потом выползла к костылям.

— Тефтели будешь? — спросила мать, а я увидела учебник на холодильнике. Но спрашивать ничего не стала.

Я колебалась, но потом не смогла устоять. Соблазнительный запах витал по куне, и я сдалась. Через пару минут я почувствовала приступ тошноты. Нервы! Это все проклятые нервы!

— Что? Горячо? — спросила мать, пока я спешила в ванную.

— Все хорошо, — согласилась я, выдыхая и держась за ободок ванной.

Примерно ближе к полночи, я проснулась. Мне казалось, что в квартиру ломятся. Но это грохот на деле оказался моим перепуганным сердцем. Я успокоилась, прислушиваясь к тиканью часов и далеким гулам авто.

Немного успокоившись, я попыталась уснуть еще раз. Несколько раз я просыпалась, пока наконец-то не увидела, что до будильника остались считанные минуты. И уже пора вставать.

День прошел, тихо. Казалось, вся лавина звонков, которая вчера уносила меня вместе со столом, наконец-то стихла. И я даже осмелилась надеть один наушник, чтобы послушать музыку.

Директор так и не явился. Было несколько посетителей, которые решили сработать внезапно и напасть на ручку его кабинета. Чтобы разочарованно вздохнуть и выйти.

Вечер приближался, а я терпеливо ждала конца рабочего дня.

И я снова увидела, как машина Дамира подъезжает к двери и становится так, чтобы было видно каждого входящего и выходящего.

Я быстро покидала вещи в сумку и направилась к пожарному выходу.

— Мнэ сэгодня жэну забрать нада! — предупредил Алехан, пока я загружалась в машину возле промзоны. — Просыла забрать! С маныкура! Я сам ее туда отправыл!

Я с удивлением посмотрела на Алехана. Редко можно услышать, как мужчина лично настаивает на маникюре и прочих ухищрениях.

— Я ей сказал, что она хоть и так красывая, — заметил Алехан. — Но ногты тожэ должны быть красывые! Цветные! Я ей такой: «Это я что тэбя уговаривать буду?! Садысь! Поехали!». А сейчас ей так понравилось, что каждую нэдэлю себе маникюр меняет!

Это было так мило, что я даже расстерялась.

— Конечно, — опомнилась я. И тут же вспомнила про компот, забытый в прихожей.

— Я поэхал! — произнес Алехан, когда я вытащила костыли. — Завтра на то же время?

— Да-да! — закивала я, направляясь к домофону и слыша, как отъезжает старенькая нексия. Пока я возилась с комбинацией, случайно уронила сумку. Из расстегнутого кармана в щель между ступеньками упали ключи.

— Черт — черт! — выругалась я, чуть не уронив костыли.

И тут почувствовала, как меня дернули назад.

— Дамир! — выдохнула я, глядя на него. Даже не смотря на полумраке горящих окно, я его узнала. Сердце в ужасе забилось, а я попыталась выкрутиться, уронив костыль. Мне показалось, что мир перевернулся с ног на голову.

— Тише. Нам нужно поговорить! — произнес Дамир, пока я вырывалась. — Думаешь, я просто так тебе звонил?

— Нам не о чем разговаривать! — прошипела я, пытаясь успокоиться. Опомниться я не успела, как меня втащили в машину.

— Пусти! — кричала я, пытаясь вырваться, но меня оттаскивали. Вместо «Пусти» получалось глухое «фуфиии».

Я попыталась открыть дверь и выйти из машины, но под ногой был лед. Дамир втолкнул меня в машину, заблокировав дверь. Я попыталась закричать, но добавил музыку. Машина тронулась.

— Ты не брала трубку, тем самым вынудив меня так поступить! — послышался голос Дамира. Он умолк, выжимая педаль.

Я сидела там же, где сидела всегда, когда мы куда — то ехали. Даже запах машины остался прежним. Словно и не было тех мучительных недель расставания. Но я знала, что это обман.

— Зачем ты снова вернулся в мою жизнь? — спросила я, набравшись смелости. Я снова смотрела на красивые руки, которые ведут машину по дороге. Раньше я больше всего любила смотреть на то, как он водит машину. Плавно, уверенно, но если нужно добавив скорости. Мне всегда нравились широко его расставленные ноги, будь то в джинсах, будь то в деловом костюме.

Автомобиль набирал скорость, рассекая снегопад. В стекающих по стеклу каплях плавились и расплывались красные стопы машин, вывески, светофоры.