Когда он прокрался к двери, я уже тоже была там, просто от каменной лежанки до двери мне теперь было непросто дойти. Но в итоге я сильно пожалела, что дошла.

— Короче, — Шессас крепил мне на ноги наножники. Они закрывали все мои чулки, и сгибать ноги в них было нереально. — Я тут поузнавал, наш ГлавГад… тьфу ты, пристало к языку. В смысле наш Повелитель, одному демону, который ему дорогу перешел, сухожилия перерезал, да так, что те больше и не срослись. Поэтому я тут к кузнецу сходил…

Похоже, день у кузнеца сегодня был прибыльным.

— И знаешь что, — тут Шессас протиснул странную конструкцию, чем-то похожую на трусы, — это мне кузнец дал бесплатно. А знаешь почему?

Я отрицательно помотала головой, что было не просто, учитывая стальной ошейник.

— Кузнец сказал, что слышал, как однажды наш ГлавГа… Вот прицепилось! Короче, одного своего кровного врага наш повелитель катрировал. Отрезал ему там все, напрочь! Поэтому Гартас тебе бесплатно сделал… ну вот это.

Мы оба посмотрели на «стальные трусы».

— Шессас, но меня как бы нереально кастрировать, я же девушка, — осторожно заметила я.

— Да мало ли, — демон напряженно взглянул на меня. — Лирин, все понимаю, но Гартас хороший кузнец, плохого не посоветует. Так что на всякий случай, лучше перестраховаться.

Так поверх широкой юбочки в оборочку из фатина были нацеплены стальные труселя, из-под которых теперь забавно торчали эти самые оборочки. Вид был тот еще, так что я сразу прикрылась одеялком.

Но когда Шессас ушел, передо мной встала непреодолимая задача — пройти во всем этом тяжелом толстом стальном защитном снаряжении до лежанки.

Первый шаг был достоин получения медали за заслуги перед отечеством и дался мне непросто. Второй тоже. Для третьего я совершила рывок всем телом, чтобы перевалиться на вторую ногу, с четвертым не задалось, и я стояла в камере, отчаянно дергаясь и пытаясь хоть как-то оторвать отяжелевшую конечность от пола.

И тут кто-то вошел в тюрьму.

И не просто кто-то — это был ГлавГад.

Абсолютно точно ГлавГад, потому что он не крался, не пытался идти бесшумно, и дышал так, что было даже издали понятно — мужик в бешенстве.

И вот этот бешенный подошел к моей тюремной камере и прошипел:

— Лирин, иди сюда!

— Иди нахрен! — сорвалась я, уже вспотевшая от попыток отойти от двери и посему не горящая желанием совершать этот давшийся мне непросто путь обратно.

ГлавГад остолбенел от подобной реакции.

А я, судорожно дергаясь, таки сумела развернуться к Гаду, и с вызовом посмотрела на демона.

И тут с меня соскользнуло одеялко.

Стальные наручи не позволили предотвратить падение, напузник не давал согнуться, наножники исключали возможность присесть и подхватить одеяло с пола.

Так что я оказалась перед ГлавГадом во всей красе.

И в трусах, которые выковали определенно под мужика, потому что там, в определенном месте была основательная такая выпуклость, рассчитанная на мужскую анатомию.

Повисла пауза.

Для меня неловкая, для ГлавГада недоуменная.

— Это… — потрясенно начал он. — Это что?

— Защита, — честно призналась я.

Указала на шею:

— Это чтобы вы меня не придушили и голову мне не отрубили.

На руки:

— Это от казни двухсот порезов.

На живот:

— Это напузник, чтобы вы мне кишки не выпустили.

На ноги:

— Это наножники, сухожилия защищают, чтобы вы мне их не перерезали.

ГлавДемон осмотрел меня с головы до ног и насмешливо произнес:

— Даже не берусь предполагать, от чего тебя должна защищать эта весьма презабавная конструкция, расположенная между… как ты их там назвала? Напузником и наножниками.

За эту примечательную конструкцию и мне было как-то неловко, но сдаваться я не собиралась и гордо ответила:

— Это прилагалось бесплатно!

Задумчиво покивав, ГлавГад насмешливо высказал:

— Что ж, если я прав в своих предположениях на счет изготовителя данных «доспехов», то в ближайшие несколько дней тебе придется обойтись без походов в туалет, потому что сталь Гартаса распилить быстрее, чем за трое суток не удавалось еще никому, включая самого Гартаса.

И тут… тут я вспомнила, что кузнеца именно так и звали. Шессас говорил, что его звали Гартас! И мне вдруг так сильно кое-куда захотелось, ну так сильно…