Сидеть со мной было некому, в садик меня отдали, когда мне исполнился всего год и один месяц. Обычно детей отдают в сад в три года. В лагеря меня начали отправлять с шести, хотя разрешенный возраст – восемь. В школу я пошла, когда мне исполнилось семь.

В итоге я везде и всегда была самая маленькая. В дальнейшем эта тенденция тоже сохранится. Когда я в 15 лет решу устроиться на работу, то попаду в коллектив двадцатилетних и тридцатилетних.

Впрочем, это почти никогда не становилось для меня проблемой. Обычно я всегда адаптировалась к обстоятельствам, а потом уже начинала строить обстоятельства под себя.

После садика меня отдали в школу. Впереди ждали 11 лет приключений. Я помню Первое сентября первого учебного года. Перед линейкой мама присела передо мной на корточки и сказала:

– Сегодня ты станешь школьницей. И твое будущее в твоих руках. Тебе делать выбор и потом нести за него ответственность. Если хочешь хорошо зарабатывать, то тебе придется хорошо учиться. Если тебя устраивает всю жизнь мыть полы, то в целом следующие 11 лет можешь заниматься чем хочешь. Я не буду тебя проверять, бегать за тобой, упрашивать. Учиться или не учиться – твой выбор и твоя ответственность. Добиваться чего-то в этой жизни или нет – тоже. Поняла?

– Поняла, – ответила я.

Следующие 11 лет она в школе не появлялась ни разу. Мама никогда не проверяла мой дневник, мои оценки, мою успеваемость. Меня никогда не хвалили, меня никогда и не ругали. Просто мама занималась своими делами, а я – своими.

Кто-то может счесть это безразличием, но это была свобода. Возможно, именно в этом и заключался материнский секрет моего воспитания. Когда с самого начала ты вынужден полагаться только на себя, тебе не нужно объяснять, что такое ответственность, – ты это хорошо понимаешь сам. За любой результат будешь отвечать только ты. И если ты вдруг окажешься в заднице, то мама или кто-либо еще тут будут ни при чем.

Другими словами, мама отдала мою жизнь мне же в руки в семь. «Ах-ах!» И сделала она это не из-за какой-то глупости, а наоборот – из своей силы и мудрости. Как будто у нее был тайный план, что если дать мне полную свободу, то потом малыха выстрелит:D

Поэтому с детства я была полностью предоставлена самой себе. В школу я ходила сама, со своими проблемами я разбиралась сама. Принятие решений по поводу моей жизни лежало тоже на мне.

Когда мне исполнилось 12, в лагерях я попробовала сигареты и алкоголь. Все ребята баловались, и мне тоже стало интересно, мама иногда палила меня. Но, несмотря на то, что вся моя семья какая-то супераристократическая и абсолютно никто у нас не курит, не пьет и даже не ругается матом, мама меня не наказывала.

Мама продолжала не вмешиваться, придерживалась своей политики воспитания. Она по-прежнему верила, что я справлюсь со всем сама. А я тем временем даже дралась с другими детьми (о чем мама не знала, кстати)… Аж стала грозой района, хотя с виду была милым одуваном. Дико постыдная информация, и я удивлена, что открыто рассказываю об этом в книге.

Так случилось, что подростковые годы я провела в компании ребят, которые носили с собой оружие; кто-то грабил и воровал; некоторые из них уже употребляли наркотики и бухали по подъездам. Боже… Там даже было насилие над девочками, неоднозначные воспоминания какие-то, то ли те девочки сами того хотели… Короче, сургутское гетто. Я и мои подружки были в числе тех, кого уважают и защищают.

Когда слышишь подобное, сразу думаешь, что за жесть, а не детство. Но это не так. В целом мое детство было клевым. Оно не было тяжелым. Я тусила в лагерях, хорошо проводила время, в 12 лет прошла через такие компании, в которые мои одноклассники попали в 18, и им уже было сложнее их покинуть. Я получила опыт, а любой опыт всегда полезен.

Что касается всей жести, то я не вовлекалась в нее. Все-таки я была воспитанной девочкой, с головой на плечах. От наркотиков держалась подальше. Когда мальчики начинали творить всякую хрень, вроде ограбления ларьков или квартир, я оставалась в стороне. В остальном все было нормально.

Но в один день мама все-таки узнала, что у нас творится на районе. Как-то мы с подругами написали стихотворение обо всем, что происходило с нами. Мама нашла это стихотворение и прочла его. И я увидела огромное разочарование в ее глазах. Нет. Это была крайняя степень презрения. Мама смотрела на меня, как на животное. Даже когда я сейчас вспоминаю это, у меня сводит лицо.

Что удивительно: даже тогда мама сохранила доверие ко мне и не стала вмешиваться, позволяя мне самой справиться со своими проблемами. Моя мама для меня всегда была очень крутая. Она была требовательной, образованной и могла просчитывать шаги далеко наперед. В том числе и в воспитании. Сто процентов именно благодаря ему я добилась всего, что у меня сейчас есть.

То, что у меня не было отца, с одной стороны, #грустьпечаль, но, с другой, это дало мне больше самостоятельности. Меня никто лишний раз не опекал, я не выросла в тепличных условиях, как большинство моих сверстников.