— Он еле стоит, — услышал он голос Сфатиона. — Добейте, потом не сможете. Не будьте идиотами!

Сфатион закашлял и забулькал. Йорданка, наполнившая его горло снегом с песком, оглядела обожженных, уставших, еле живых герцогов и спокойно сказала:

— Сунетесь сейчас к Даору Кариону — умрете.

А затем обратилась к самому черному герцогу:

— Чем я могу помочь?

— Попробуй поддержать жизнь в Олеаре, — приказал ей Даор, принимая негласную присягу.

Йорданка кивнула и подошла к тому, что осталось от его слуги.

— Он почти мертв, — сказала она. — Мне срочно нужна Теа.

Умная женщина, заметил про себя Даор. Не попыталась предложить ему самому воспользоваться услугами целительницы.

Даор глубоко вдохнул, унимая все еще разрывавшую тело боль.

И освободил Алану. Напуганную, но абсолютно невредимую, без единой царапинки, даже не замерзшую, и тем более не опаленную. Девочку, заплаканное лицо которой было чистым и светлым, как и всегда.

И счастье, которое черный герцог ощутил в этот момент, не было сравнимо ни с чем, испытанным им ранее.

.

Девочка бросилась к Даору, не обращая внимания на текущие из глаз слезы. Она обхватила его за пояс и вжалась всем своим маленьким телом в него, как будто пыталась удержать от гибели. Объятие отозвалось сладкой болью, и Даор аккуратно притянул ее еще ближе, зарываясь носом в мягкие волосы. Алана мелко дрожала. Ее прикосновение согревало герцога необычным теплом, боль растворялась в этом тепле, как лед в нагретой воде. Даор не знал, было ли это отражением эр-лливи, или же просто любовью, или девочка опять пыталась исцелять, но теперь чувствовал себя не уставшим, а окрыленным.

— Все в порядке, маленькая, — шепнул он ей. — Все вышло хорошо.

— Вы же были в крови! — всхлипнула Алана, изо всех своих небольших сил продолжая вжиматься в герцога. — Я видела! Видела, как вы лежали весь в крови… У вас вся одежда изорвана… И вы холодный, а обычно такой горячий… Я так испугалась за вас!

Значит, демоническое пламя сорвало ослепляющий полог. Значит, он потерял много крови.

Все это было не важно. Важно было только то, что он ощущал через связь: Алана была счастлива, что он жив, и так боялась за него, что его потрясла сила ее чувства.

— Алана, посмотри на меня, — попросил девочку Даор.

Она, послушавшись, подняла на него заплаканные, красные глаза с трогательно слипшимися ресницами. Красные губы ее дрожали, и щеки были мокрыми от слез. Не пытаясь сопротивляться желанию, Даор поцеловал эти соленые губы, и тут же Алана потянулась вверх, отчаянно отвечая, ища контакта с ним, все еще продолжая плакать. Это было так сладко, такое счастье вспыхнуло в ней — и в нем, что Даор дал себе минуту, прежде чем отстраниться.

Она продолжала смотреть на него, только теперь и так соблазнительные губы еще и раскраснелись от поцелуя.

— Спасибо, что защитили меня, — сказала Алана дрожащим голосом. — Что спасли меня.

Даор тяжело вздохнул, еще отстраняясь:

— Любимая, я никому не позволю причинить тебе вред. И я не хочу отпускать тебя ни на миг, но мне нужно помочь Олеару.

— Вы точно в порядке? — спросила девочка, все еще не разнимая рук. — Его лечит леди Йорданка.

Даор неохотно перевел глаза: действительно, будущая коричневая герцогиня сидела у ног Олеара, накладывая на его разорванный торс слой за слоем поддерживающие заговоры. Это означало, что Теа занималась кем-то другим, скорее всего, представителем синей или серой крови, и что без его помощи Олеар умер бы. Глупая смерть для того, кто исполнял приказ и стал жертвой просчета хозяина.

— Все хорошо, маленькая, — улыбнулся он Алане, и та, наконец, тоже робко улыбнулась в ответ, а потом вдруг осела в его руках, истощившись.

Бережно подняв эту еще не умевшую справляться с собственными силами девочку, Даор улыбнулся. Это было не просто победой в битве — счастье заполняло его душу целиком, стирая все остальное.

* * *

Алана очнулась от тяжелого сна, как вынырнула из глубокой воды — в панике, с колотящимся в горле сердцем. Она мигом нашла в темноте шатра знакомое лицо — и страх отступил, отогнанный нежностью, светившейся в черных глазах и едва заметной улыбке тонких губ. Уже теплой рукой Даор Карион гладил ее волосы, проводил пальцами по вискам. Он выглядел, как и обычно: сильным, красивым, концентрированной силой и огнем в глубине. Одежда его была целой, и движения не выдавали усталости, будто Алана проспала так долго, что все успело стать таким же, каким было до нападения самого страшного существа, что она видела в жизни.

В мыслях промелькнул образ: Даор лежит на земле, и его кровь заливает все вокруг, и бледное, ожесточенное лицо.

— Я не хотел будить тебя, Алана, — нежно проговорил он, будто извиняясь. — Но нам нужно поговорить до того, как я уйду.

— Уйдете? — прочистила горло Алана. — Куда? Я долго проспала?

Даор помог ей сесть, поддержав, и придвинулся, заворачивая в одеяло и прижимая к себе. Алана благодарно зажмурилась, отбрасывая сомнения.

«Как же хорошо, что он цел».

— Ты истощилась, пытаясь вылечить меня. Мне это, конечно, льстит, но меня сложно вылечить, и я бы предпочел, чтобы ты хорошо себя чувствовала. Ты спала чуть меньше часа. За это время мы допросили Вестера и узнали, что он ходит портальным ходом, минующим ловушки, как и остальные мудрецы.