— Ты был прав, бойцы Овады отступают. Они идут на тебя.

— Прекрасно. Ты же помнишь, о чем мы говорили накануне? Захлопни ловушку, Такеми.

Юмэми нахмурила брови. Она слышала о резервах, которые опаздывали к основному сражению, но деталей, конечно, не знала. О чем её бог условился с Такеми?

А в наушнике послышался его тихий, напряженный голос.

— Их девятьсот с лишним, Ямада. Это уже не чертова ловушка.

Ямада молчал. Они оба понимали, стоит им отступить — вся эта армада обрушится на незащищенный тыл. Исход боя будет решен в тот же момент. Но просить его остаться — обречь на гибель.

Девятьсот против тридцати семи. С таким перевесом не спасёт даже чудо.

— Держим позиции, — наконец, ответил он. — Такеми. Весь огонь — на меня.

* * *

Я убрал палец от наушника и обернулся к ребятам. Только что мы отбили еще одну атаку, на этот раз куда более серьезную: почти треть моих бойцов была ранена, двое убиты. Но и противника мы потрепали знатно.

Подножья обоих холмов, где стояли силы Могами, были усеяны телами врагов. И основной удар на себя приняли ребята, стоявшие рядом с нами — молодые парни, еще не бывавшие в бою. Воины Овады быстро поняли это и били по ним в полную силу. Их холм горел, а позиции буквально сравняли с землей атаки опытных эсперов Овады.

Пришлось отправить часть ребят во главе с Хибики им на выручку. И только совместными силами удалось удержать высоту.

Теперь же Хибики вернулся и докладывал мне, на ходу перематывая раненую руку.

— Почти треть ребят погибли, у них много раненых. Босс, если бы мы не пришли, они бы точно драпанули.

— Думаешь, выдержат еще одну атаку?

Тот покачал головой.

— Без вариантов. Смелые ребята у них есть, но большинство — едва держатся, чтоб не обмочить штаны. А что, будет еще один удар?

— Будет, — я хмуро оглядел бойцов. В ребятах я не сомневался — оказав себе первую помощь, они с азартом шутили и смотрели на соседний холм. Кто-то даже вел счет.

— Ямада, — ко мне подошел один из бойцов с передней линии. — У них движение. Много, весь холм. Кажись, снова идут.

Обогнув несколько деревьев, я вышел с ним к небольшому обрыву, с которого хорошо просматривался соседний холм. Он был прав: сотни аур приближались.

Я вернулся к основному отряду: пара десятков ребят деловито, без спешки готовились к новому бою.

— Слушайте все! — я коснулся наушника. — Отряд, перезарядиться, передовым эсперам приготовиться, бейте по дальникам. Остальные...

В этот момент с соседнего холма послышались отрывистые хлопки: новая атака началась. Десятки магических зарядов беспорядочно ложились вокруг, растекаясь по сферам щитов. Об них же звонко ударялись и рикошетили тяжелые пули стрелков.

— Опять поперли, — зло зашипел Хибики.

— Да столько ж их там опять?

— Ребята, послушайте меня, — я щелкнул по наушнику, выводя связь на весь отряд. — Я всегда был с вами честен, буду и сейчас. Сейчас на той стороне — почти тысяча воинов. Девятьсот отборных эсперов, умелых и обученных. И все они идут сюда.

Ребята застыли и переглянулись.

— Ты серьёзно? — тихо ответил Хибики. — Почти тысяча против тридцати семи?!

— Нам конец...

— Это правда, — кивнул я. — Они знают, сколько нас здесь. Такеми отправил подкрепление, но они не успеют добраться. Мы здесь одни. А потому — послушайте, что я скажу.

* * *

Юмэми прижала к голове наушник, ловя каждое слово Рэйджи. Сердце колотилось так бешено, что эхо отдавалось в ушах. Она едва не вздрогнула, когда кто-то тронул ее за плечо.

Рядом стоял Такеми.

— Ты ведь слышишь Ямаду?

Она кивнула.

— Переключи на широкий канал. Пусть все Могами слышат его слова.

* * *

Сома бурлила во мне, спеша завершить четвертый сфирот. В момент передышки я заглянул в астрал — до завершения четвертого сфирота оставалась самая малость. Но этой малости у меня уже не было.

Я посмотрел в глаза моих бойцов — и заговорил, вкладывая в каждое слово силу.

— Наш враг считает себя светом. Они решили, что несут победу и справедливость, отрезая головы и убивая наших женщин и детей. За тем холмом — армия эсперов. Их в двадцать раз больше, чем нас. И что, вы отступите? Вы сможете встать и уйти, позволить им дойти до деревни Могами? Вы сможете потом сказать в лицо своим отцам и детям — "я был там, но ушел"? Вы уйдете, зная, что они будут сжигать заживо наших стариков и детей? Насиловать наших женщин, раз за разом, на глазах своих же солдат?

Полные ярости крики взвились над холмом, разносясь по окрестностям.