– - По-моему, -- говорю Кемалу, -- ремонт тебе в тысячу рублей не обойдется.

– - Ничего, -- говорит Кемал, -- у них денег куры не клюют... Лейтенант понял, что я на зарплату живу.

Только доезжаем до Орехового Ключа, и вдруг у поста останавливает милиционер. Подходит. Кемал открывает окно:

– - В чем дело?

– - Права, -- говорит милиционер, пригибаясь к окну.

– - А что я нарушил?
– - спрашивает Кемал.

– - Пьяный сидишь за рулем, вот что нарушил. Кемал начинает хохотать.

– - Смейся, смейся, -- говорит милиционер.

– - Я уже целую неделю в рот рюмки не брал, -- говорит Кемал.

– - Повезу на экспертизу, хуже будет, -- говорит милиционер.

Ну, думаю, поздно едем, значит едем с пирушки, решил на нас деньги заработать. Но он не знает, что из Кемала деньги на тракторе "Беларусь" не вытянешь.

– - Пожалуйста, поехали, -- говорит Кемал и открывает заднюю дверцу. Милиционер уже просунулся, и тут я у него спрашиваю:

– - Откуда ты взял, что он пьяный?

– - От него водкой воняет, -- говорит милиционер, -- даже с дороги слышно.

И тут я понял, в чем дело.

– - Стой, -- говорю, -- это не он, это его пиджак.

– - При чем пиджак?
– - удивляется милиционер. Тут я ему рассказываю, как Кемал чистил свой пиджак, а он не очень верит и на закуску, которая за сиденьем лежит, одним глазом смотрит.

– - Снимай пиджак, дай понюхать, -- говорю Кемалу. Кемал хохочет и от смеха не может снять пиджак, а милиционер ждет. Кемал сунул ему пиджак. Милиционер понюхал его один раз, понюхал его второй раз и молча закрыл дверцу машины. Недоволен, что мы не попались.

Кемал надевает пиджак, и мы едем. Снова повалил снег, и впереди почти ничего не видно. А Кемал едет посреди шоссе. Я боюсь, что он столкнется со встречной машиной.

– - Почему посередине дороги едешь, -- говорю, -- держись правой стороны.

– - Покрышки, -- бубнит Кемал и километра через два добавляет, -- по краям шоссе колдобины...

– - Что ты покрышки экономишь, -- кричу ему, -- когда такой снег идет! Столкнемся со встречной!

Надулся, но все же перешел на правую сторону. И только мы проехали метров двести, как вдруг из-за эвкалипта, стоявшего возле дороги, вываливается пьяный эндурец и падает почти прямо под колеса. Кемал нажимает на тормоза, мы выскакиваем, думаю, все -- убили человека. Нет, шевелится. Весь рукав разодран до самого плеча. Он ударился о то крыло машины, которое раньше ударил трактор. Кемал все-таки молодец. Недаром летчиком был. Успел тормознуть.

Мы подняли пьяного, но он ничего сказать не может, мычит хуже Кемала. Я его растряс как следует, и он немножко пришел в себя.

– - Ребята, -- говорит, -- довезите домой... Деньги дам сколько хотите...

– - Деньги не надо, -- говорю, -- но где ты живешь?

– - От шоссе, -- говорит, -- первый поворот направо и сразу мой дом.

Сажаем его в машину и едем. Он спит. Кемал свернул на повороте, и едем по проселочной дороге. Снег идет, почти ничего не видно. Наконец увидели первый дом. Толкаю нашего пассажира.

– - Нет, -- говорит, -- мой дом дальше будет. Теперь я его все время толкаю, чтобы он не пропустил свой дом.

– - Вот мой дом, -- говорит он наконец и начинает рыться в кармане пиджака. А то, что рукав разорван до самого плеча, не видит. Мы, конечно, не дали ему заплатить и высадили его.

Разворачиваемся и снова выезжаем на трассу. А Кемал опять выехал на середину шоссе. Но я теперь ничего не говорю. Боюсь -- опять пьяный под колеса попадет.

– - Что такое, -- удивляюсь я, -- никогда не видел столько пьяных эндурцев.

– - Наверное, у них сегодня какой-то праздник, -- говорит Кемал.

– - Нет, -- говорю, -- у них сегодня никаких праздников.

– - У них, -- спорит Кемал, -- есть такие праздники, о которых ни один человек не знает.

Он меня учит эндурским праздникам, когда я пятьдесят лет живу с эндуркой.

– - Слушай, -- говорю, -- нет у них сегодня никаких праздников. Просто распустились люди. Палку Большеусого забыли!

Кемал ничего не отвечает, и я уже думал, что он согласился со мной.

– - У них, -- вдруг повторяет он, -- есть такие праздники, о которых ни один посторонний человек не знает.

– - Какой, -- говорю, -- у них может быть праздник? Назови!

Молчит, молчит, а потом опять за свое.

– - Может, праздник освобождения от турецких янычар, -- говорит, -может, еще что...

Спрашивается, где турецкие янычары, а где наши эндурцы? Я с ума схожу, а он спокойно сидит за рулем, и только беретка торчит над ухом.

– - Оставь янычар в покое, -- говорю, -- лучше следи за дорогой!