Шрифт:
* * *
О, как ты любима мною, — или верь, или не верь, Сердце, все в крови, — больное, — или верь, или не верь. В ночь разлуки мои стоны высь небес дотла сожгли, — Так стенаю я и ною, — или верь, или не верь. О венец мой славный, встретил я негаданно тебя, — Шел твоей я стороною, — или верь, или не верь. По устам твоим тоскуя, сердце рдеет, как бутон, — Словно роза ты весною, — или верь, или не верь. Сладкоустая, разлукой ты погибель мне сулишь, — Горечь мук тому виною, — или верь, или не верь. Здесь, у твоего порога, был Машраб, да вдруг исчез, Молнией сверкнув шальною, — или верь, или не верь! * * *
Неси, ветер, вихрем заветное слово — Молитву о той, что ко мне так сурова, — О ней — звездоокой, о ней — тонкостанной, О ней — змеекудрой, о ней — чернобровой, О трепетной станом, о склонной к обманам — О той, что неверной всегда быть готова. Она, словно пери, сокрылась от взора, И доля моя и тяжка и бедова. У ней, власть имущей, как шах всемогущий, Нет мне, бедняку, ни защиты, ни крова. Единым обетом клялись мы об этом — Отдать божью гневу рушителя слова. Истерзан я мукой, измучен разлукой, — О, если бы тело вновь стало здорово! Рыдаю, стенаю, покоя не зная, — Летят к небесам стоны тщетного зова. К тебе я, друг милый, взываю: «Помилуй!» — Не стою я, право же, гнева такого! Пусть беды и муки мне крыльями станут, И сердце, как сокол, парить будет снова. Соперники злые мне путь заступили, — Пошел я стезей, что от века тернова. О, как неверна ты, о, сколь ты жестока, — Тебе меня, верного, мучить не ново! Измучен сторицей, я стал бледнолицый, — Мой пыл отдан той, что, как роза, пунцова. Увидеть красу бы твою, дорогая, — Я жертвой паду пред тобой с полуслова! Сгорел от любви я к тебе, чаровница, — Хоть раз снизойди до меня ты — дурного. От страсти к тебе вся душа моя в ранах, — Зачем же стыдить, что я сник бестолково! Я ночью и днем на пути твоем плачу, — «О, будь милосерд!» — я молю всеблагого. Но бедный, несчастный, бездомный, безгласный, Готов я все вытерпеть снова и снова. И как не стенать от мучений Машрабу, Когда грозноокая сердцем сурова! * * *
Все мое сердце я отдал неверной, — Сердцем сгораю от муки безмерной. О, пожалей же меня, чаровница, — Тяжко влачу я мой груз беспримерный. Ждал я блаженства, а ты меня мучишь, — Жалуюсь богу я, раб его верный. Как же мне быть, я повержен любовью, — Сердцем смирился я с долею скверной. Ранен ресниц я твоих остриями, Речью твоею сражен лицемерной. Ты не щадила страдальца Машраба, — Умер он, бедный, в тоске непомерной. * * *
О, яви же красу свою жадно глядящим, Мотыльками трепещущим в жаре палящем! На молитву мою от тебя жду ответа, Жизнь моя — это дар всем, любовью горящим. Твердосердная, нет в твоем сердце участья, — На бездольных взгляни взором, милость дарящим! Вспомяни о Машрабе, тебе жизнь отдавшем, На пороге твоем безутешно скорбящем. * * *
Я красавицу встретил, и с улыбкой лукавой Мне дала она хмеля — опоила отравой. Взор ее — что разлука, рдеют губы от хмеля, — Суждена мне до смерти чаша муки кровавой. Ей всю жизнь посвятил я, лишь о ней и мечтая, — Все твердят мне: «Безумец!» — вот с какою я славой! Все на свете забыл я, страстно предан ей сердцем, — Все иное мне чуждо, — что со мной, боже правый! День и ночь о любимой вспоминая, рыдаю, — Мотыльком я сгораю, мучим мукой неправой. В сердце скорбь безысходна, нет ни друга, ни брата, — Зло соперники травят меня всей оравой. О Машраб, ты безумен, нет к былому возврата, Падай жертвой, бесстрашен перед смертной расправой. * * *
Другу верному скажи, что за мука сердце гложет, — Все поведай безо лжи: горю горечь слез поможет. Как печальный соловей, плачу я в саду заветном, Плачу о беде своей — той, что душу мне тревожит. Клятвой, как Шансур, влеком, пью я чашу испытаний, — Перед висельным столбом я стою, и век мой прожит. Но глоток того вина муж хотя бы раз вкусивший Правду в Судный день сполна в свой ответ пред богом вложит. Горестный Машраб, крепись: тайн своих ханже не выдай, — С одержимым поделись — все понять собрат твой сможет. * * *
О рок, я волею твоей с моей прекрасной разлучен, Я с цветником, как соловей, хмельной и страстный, разлучен. Как быть мне? Я вконец тобой истерзан, гибну от разлук: Твой раб, и с жизнью и с душой я, разнесчастный, разлучен. Ярмо неисчислимых бед, как венчик горлицы, на мне, — Я с той, которой краше нет, судьбою властной разлучен. И тяжкий стон моих скорбей не ставьте мне в укор, друзья, — Я с ненаглядною моей и сладкогласной разлучен. И если ты, покинув дом, бредешь, Машраб, из дола в дол, — Ну что ж, ведь ты с родным гнездом, как сыч злосчастный, разлучен! * * *
Когда с той пери озорной мы цедим хмель густой, Пьянит нас влагою хмельной отцеженный настой. И сердце — в небыли пустой, хмельно от влаги той, — Я — твоя жертва, — о, постой, хоть взглядом удостой! Погряз я с головы до ног в позоре и грехе, — Я трепещу, твой гнев жесток, смири свой нрав крутой. Увял я телом и зачах, как смятая трава, — Твоим стопам мой жалкий прах — опора и устой. Вся жизнь твоя, Машраб, точь-в-точь как отшумевший вихрь: Едва задув, он мчится прочь с тревожной быстротой.