Лед взорвался на щите. Мерцающий барьер выдержал удар, доказывая умения Линны.

К сожалению, мостик был не таким крепким.

Металл заскрежетал, разбитый льдом, и мостик выгнулся и оторвался от креплений. Через миг под моими ногами не было ничего твердого. Мостик раскололся посередине, и место, где я стоял, провалилось, как люк.

Я рухнул с криком. От отчаяния, а не из ловкости я схватился за перила по пути. Мой вес тянул с болью за руку, и я цеплялся за перила так, словно от этого зависела моя жизнь — а так и было.

Лед рухнул на пол в двадцати пяти футах ниже моих свисающих ног, сделал кривую платформу для момента, когда я неизбежно отпущу перила.

— Кит!

Паника пронзила голос Линны, и я вытянул шею, поднял взгляд. Она сжимала перила той части мостика, что свисала под углом в сорок пять градусов. Ее кубик Рубика и щит пропали, наверное, она выронила артефакт, когда опора пропала.

— Кит, держись! — кричала она, расставив ноги, словно хотела приблизиться к моей разбитой части мостика. — Я…

— Нет! — я вытянул другую руку, сжал перила, но движение моего веса заставило перила застонать. — Не приближайся, Линна.

Ее лицо побелело, бледный овал во тьме.

— Но, Кит…

За утихающим шумом падающего металла и льда стал громче жуткий гул. Дрон несся во тьме, выбрал новое положение — в шести футах над моей головой. Я беспомощно свисал и смотрел, зная, что мне конец, отпущу я или нет.

— Кит! — завизжала Линна.

Синий свет озарил брюхо дрона.

— Ori impello maxime!

Голос Веры прозвенел в грозном триумфе, и я запоздало заметил, что она цеплялась за другую сторону разбитого мостика, скрытая в тенях, целилась артефактом в дрон.

Магический серп ударил по летающему монстру, словно боксер по чашке. Пропеллеры разбились, куски полетели во все стороны, тело дрона врезалось в стальную колонну.

На чудесный миг я подумал, что мы были спасены.

А потом дрон взорвался.

Весь алхимический лед, которым его снарядил оператор, взорвался, как Кракатау, опасные копья ледяной ненависти полетели во все стороны. Холодная волна врезалась в меня, весь жар пропал из моего тела, и меня оторвало от перил.

Я будто парил от того, что меня подхватила волна, на ледяном облаке.

А потом я понял, что на самом деле падал сквозь воздух с запахом пива, словно леденец в форме Кита, который разобьется об бетон внизу.

Удар сотряс мое онемевшее тело, встряхнул кости.

О, я умер. Я упал с высоты двух этажей, разбился об пол пивзавода, а теперь встречу Святого Питера у жемчужных врат. Я надеялся на три вещи: неограниченную вредную еду, неограниченные фильмы и неограниченное время с Джиллиан, ведь если я попал в рай, она тоже будет там.

Но вместо постоянного «Netflix», конфет и лучшей приемной мамы в мире я ощутил холод и пульсирующую боль в теле, словно меня ударили сразу всюду.

Я приоткрыл глаза, увидел пар от своего дыхания перед лицом. Я лежал на том, что выглядело как мостик — тот, что был на уровень ниже, понял я. Подавив стон, я сел и вяло посмотрел на темные силуэты тяжелых механизмов. Если загробная жизнь не пахла хмелем и плесенью, я еще не умер.

Я не только был на уровень ниже от прошлого положения, но и был в двадцати футах от разбитой части мостика, где висел. Взрывная сила отбросила меня, и я не рухнул, а пронесся по горизонтали.

Я посмотрел на дрожащие ладони в царапинах. Я пролетел по воздуху, как тряпичная кукла, и не только рухнул на мостик, но и инстинктивно сжался и не дал голове разбиться.

Стоило купить билет лотереи.

— Кит!

Звонкие шаги сопровождали резкий голос Линны, мостик дрожал от ее движений, и ее стало видно, она бежала из тьмы ко мне.

— Лин…

Я не успел выдавить ее имя, она добралась до меня. Она упала на колени, обвила меня руками и уткнулась лицом в мое плечо. Раскрыв рот, я не шевелился, подозревая, что все-таки умер.

Я хотел поднять ноющие руки и обвить ее ими, но она отпрянула. Ее покрасневшие глаза разглядывали мое лицо, а потом она кашлянула.

— Я думала, ты упал, — прохрипела она. — Ты в порядке?

— Кроме того, что ощущаю себя как кукла для битья в морозильнике, я вряд ли где-то сломан, — я повел ноющими плечами, дрожь росла в мышцах. — Ты ранена?

— Я в порядке.

Почему-то я уже не доверял этим словам.

— А Вера?

— Я тут, — она прошла в поле зрения, хромая, сжимая перила. — Но мы не можем тут болтать о погоде. Убийца, возможно, еще не закончил.