Шрифт:
Как жаль, что долг моего отца не может просто взять и испариться.
– Тогда… Сможете перевести сюда? – смущенно спрашиваю своего «клиента», наконец, найдя в себе силы подняться и подойти. Тимур неторопливо опускает взгляд на дрожащую ладонь, протянутую в его сторону, задерживаясь на украшенных розовыми мозолями пальчиках – доказательствах бесконечных тренировок игры на скрипке. Затем изымает мятую бумажку из этой жалкой, влажной руки.
Он видит реквизиты, написанные небрежным почерком, затем снова поднимает глаза, в которых так явно читается насмешка.
– Казино «Миг Удачи»?.. Очень интересно.
– Будете переводить или уже передумали покупать меня? – срывается с моих покусанных губ со злости, но забрать бумажку обратно мне, конечно же, не позволяют.
– Разве я сказал, что передумал? Почему ты так торопишься?
– …Время–деньги, – сгорая от стыда, произношу я, словно опытный в таких вещах делец.
Однако Тимур отчего-то не злится на мою реплику. Все так же посмеивается, впрочем, не собираясь идти у какой-то неизвестной девчонки на поводу.
– Не знал, что скрипачки такие меркантильные, – подперев рукой сильную линию челюсти, говорит он с иронией. – Не знал, что скрипачки играют в онлайн-казино, – добавляет он следом.
– А что такого?.. Знаете, какие маленькие стипендии? Конечно, откуда вам знать…
– Боже, сейчас расплачусь, – саркастически констатирует он, доставая из кармана свой дорогущий смартфон. – Раз так, то мне действительно стоит поторопиться, дабы оплатить твои услуги.
Пока он проводит «финансовые операции», я стою напротив, словно пришедший в сберкассу клиент… Не знаю, была ли в моей жизни ситуация еще более неловкая, чем эта.
– Готово, – произносит Тимур, и на экране его телефона я могу увидеть открывшуюся телефонную книгу. – Теперь скажи свой номер телефона.
– …Это еще зачем? – голос почти не дрожит от испуга.
– Как по-твоему я смогу перебросить тебе квитанцию о переводе? Будешь рассказывать коллекторам о добром богатом дяденьке из борделя, который частично покрыл твой долг?
Как в одном предложении можно уместить столько грязи?! Вдобавок, сказать всё это так надменно… Должно быть, мое вытянувшееся от отвращения личико и впрямь выглядит комично, потому что Тимур снова смеется надо мной… Что за неприятный тип!
Прикусив нижнюю губу почти что до крови, я сдаюсь и диктую свой номер. Почти сразу из угла, куда я бросила футляр из-под скрипки и спортивную сумку с повседневной одеждой, которая была заменена на вечернее платье по указаниям хозяйки, слышится уведомление о полученном файле.
– Ну вот и все, - расслабленно произносит Тимур, разваливаясь на диванчике еще удобнее. – Теперь ты моя.
Глава 2
Официально: эта ночь – самое длинное мое выступление за всю жизнь.
Сколько прошло времени с того момента, как я скромно уселась рядом с Тимуром на диван, исполняя одну мелодию за другой? Два часа, может три… Пальцы болели так, что в какой-то момент я даже перестала их чувствовать. Фаланги словно онемели, и мне стало казаться, будто это не я прямо сейчас играю для этого мужчины, который все это время внимательно слушал и долго не говорил ни слова.
– Сделаем небольшой перерыв, – вдруг послышалось со стороны Тимура.
Только сейчас я поняла, что мои пальцы дрожат так сильно, что известная классическая мелодия приобрела блюзовые оттенки. Ничего не оставалось, кроме как боязливо кивнуть на предложение Тимура. Это было так глупо, но я действительно опасалась, что он может наброситься на меня, едва музыка прекратится.
– Выпьем? – поинтересовался мой клиент, уже наливая в один из бокалов «Кристалл». И лишь на секунду его рука дрогнула – в тот момент, когда я уверенно отказалась.
– Я не пью.
– Тогда закажем чай? Или что-нибудь поесть? – продолжал донимать своей «щедростью» Тимур, как будто не замечал мое нежелание принимать от него хоть что-то.
– Не нужно. Я не хочу.
Потом еще отрабатывать придется!
– Ты не сможешь играть всю ночь без отдыха, – спокойно парирует мужчина, одним большим глотком осушая свой бокал. – Давай просто поговорим. Деньги ты уже получила, так что успокойся и расслабься.
– Я в порядке.
Руки тряслись и потели еще сильнее, чем во время исполнения, голова раскалывалась от мыслей. От этой «заботы» с его стороны так и несло лицемерием и неискренностью, но в чем-то он был прав. Я бы не смогла исполнять для него всю ночь напролет без перерыва.
– Ты очень красиво играешь. Учишься в консерватории? – снова прервал безмолвие первым Тимур.
– Да, – стараясь не разглядывать его красивую ладонь с проступающими лиловыми венками, едва слышно откликаюсь я.