Так.

Минутку.

Вот тут немного проясняется.

— Стоп, — подняла ладони, призывая к перемирию. Пришлось повозиться в складках плаща, чтобы освободить руки. — Прежде чем мы продолжим, уточню. Я тебя не понимаю от слова «абсолютно». И не только тебя, но и любого лэйтарца. Или мужчину. И женщин не очень. Себя не всегда. Одного забытого бога чуть — чуть понимаю, когда он меня с платформы скидывает, но на этом все. — Я опять начала тараторить, смешивая все в один котел. Мысли неслись быстрее, чем я успевала справляться с информацией. Такое случалось, когда подкатывал приступ паники. — У тебя же есть Виталий! Вы же друзьями были. Неплохо ладили. Да, повздорили, но, кажется, в Золотой оси — это приемлемо. Приглуши гордость, извинись, глядишь и простит.

Гера склонил голову. Непривычная эмоция отразилась в горьком шоколаде опасных глаз.

— Он покинул ось. Первый Странник — вечный Странник.

Черт.

Я не рассчитывала, что Виталий навсегда останется моим запасным союзником, но в какой — то мере надеялась на его протекцию в случае чего.

— Гера, мне жаль. Я не Незыблемая. — Глубоко вздохнув, опустила руки. — Я не знаю, куда делся Виталий. И не знаю, как найти других Незыблемых. Если ты разыгрывал спектакль, чтобы вывести меня на чистую воду или хотел попросить о помощи, то зря потратил время. Я ничего не могу сделать.

Он покачал головой, и я поняла, что Первый Архитектор сам все прекрасно знает, но слабая надежда не позволяет просто так сдаться.

— Ты знаешь мою тайну. — Едва слышно произнес он.

— И храню ее.

— Отважно отправилась на мое спасение, зная, какую опасность Незыблемые представляют для Избранных.

— Что было, то было. На моем счету много неадекватных поступков. К тому же, совет признал, что предназначения у меня нет и Избранной я больше не числюсь.

— Ты принадлежишь нашему миру сильнее, чем думаешь.

Я пыталась быть вежливой.

Не работает.

— Я не хочу больше это слушать, Гера. — Прорезалось раздражение. — Правда. Прекрати. Я стольких Избранных инструктировала, что подобные фразы не вызывают ничего кроме рвотного рефлекса. Тайна происхождения не из моей оперы.

Гера тряхнул головой, будто проверяя не ослышался ли.

Да, представь себе, иногда наступает момент, когда быть особенной больше не хочется. А намеки и полунамеки выбешивают, а не вызывают любопытство. Как и хождение вокруг да около. Это ему жить вечно, а у меня часов двадцать осталось до свадьбы.

— Я не решение твоих проблем, Гера. Не решение проблем Рэйна или Тинхе. Хватит во мне искать недостающие у вас самих элементы. Я не могу дать тебе дружбу, Рэйну семью, а Тинхе любовь. Повторяю, я больше не Избранная, которая чудесным образом залатывает пустоты в чужих сердцах.

— Ну, любовь могла бы и дать. — Неожиданно весело усмехнулся мужчина, указывая на белую полосу наряда, виднеющуюся между разошедшимися краями. Я ухватилась за них и сильнее запахнула мантию.

— Низко и недостойно, Гера. — Разозлилась я. — От тебя я ждала более изящных выпадов.

Кажется, мой гнев смыл тень тоски собеседника. Первый больше не выглядел печальным и расстроенным.

— Вздорная девчонка, — хмыкнул он. — Юное создание, если ты не Незыблемая, значит в тебе силы иного рода. Противоположного.

Я почувствовала, что очень сильно хочу на него зарычать.

Что противоположно Незыблемости? Зыблемость. Похоже на меня, но каким образом оно связано с любовью?

Я было собралась спросить, когда звуки любвеобильной парочки перешли в финальную стадию.

— Блин, почему мы еще здесь стоим? Где твой идиотский фонтан, хоть посмотрю на что — то успокаивающее. Или предложение полюбоваться венцом лэйтарского творения в Крэйстане было эвфемизмом?

— Вовсе нет, но при чем тут фонтан?

— А на что мы пришли смотреть?

Гера указал на каменную плиту с письменами, стоящую в нескольких метрах от арки.

Обычную плиту. Не Фаберже.

Я украдкой посмотрела на презентабельного мужчину, предположительно хранившего всю мудрость великой империи.

Вроде не шутит. Творение рук Незыблемого — плоский камень — указатель.

— Это олицетворение трансцендентной концепции, заточенной в каменный брусок и отражающей суть эпохи? — предположила я, не зря закончившая земной немагический институт.

— Это камень.

— Красивый, — не растерялась я.

Настала очередь Геры бросить косой взгляд.

Потом он поднес руку к плите, пробежался по строчкам и остановился у изображения цветка.

— О, вий’из. — Вздохнула с облегчением.