Но это все предстоит.

Сейчас он смотрел на два мохнатых комочка, которых родила ему Ева и пытался дать им имена.

– Ма, ма, – пропищал один из них.

– Ма, мам, – вторил ему другой.

Адама брезгливо посмотрел на них, сгрёб в охапку и отнёс вниз к матери.

Время неспешно стало двигаться дальше. Отпрыски Адама росли, становясь все больше и сильнее физически. Но, к великому разочарованию их отца, не проявляли и толики понимания к отеческим наставлениям. Ограниченность первых детей Человека была настолько велика, что Адам даже не смог дать им имён, которые бы выделили их особенности. Однако отсутствие какого-либо понимания компенсировалось в них количеством яда Кислого дерева, усвоенным от родителей. И не только усвоенным, но и приумноженным. Безудержная агрессия вырастила из них огромных страшных животных, жить рядом с которыми стало невыносимо, так что Адам вынужден был прогнать их прочь. Не на шутку разозлившись из-за постигшей его неудачи, он снова пришёл к жене и овладел ею, в сексуальном исступлении утопив горечь разочарования. Спустя положенный срок Ева снова родила, но результат был ещё более удручающий. Яд отравлял разум детей ещё в утробе матери, так что единственным качеством, которым они обладали, была агрессия. А главным стимулом действия – жажда разрушения. Вскоре детей стало много, но проблеска сознания в них по-прежнему не наблюдалось. Человек злился. Человек страдал. В конце концов решился на жестокие меры. Однажды он привёл на вершину скалы одного из своих сыновей. Поставив его перед собой на колени, он положил ему на голову обе руки.

– Всемогущее Сияние! Я знаю ты есть, и ты слышишь! Взываю к твоей Силе – зажги пламень мысли! Зажги! Молю, да будет так!

Собрав всю силу, он обрушил ее на голову потомка. Бедняга закричал, пытаясь вырваться из рук родителя.

– Не надо бояться боли, сын мой, – холодным голосом приказал ему Адам. – Это боль твоего нового рождения.

Но тот вопил так, что на шум стали собираться другие дети. Поднялся холодный ветер. Его порыв обдал несчастного шумной волной и, подхватив последний крик, унёс куда-то далеко. Кровь потекла из его ноздрей, а на губах выступила пена.

– Хм, – недоуменно выдохнул Адам.

Он аккуратно положил бездыханное тело и с ужасом посмотрел на свои руки.

– Этого не может быть, – едва слышно прошептал он.

Его недоумение нарушил истошный визг. Он поднял голову и увидел группу детей, которые бежали вниз по склону к хижине. Все были очень напуганы. Человек поднялся, глубоко вздохнул и пошёл вслед за ними. Когда он вошёл в жилище, там царили паника и страх. Дети кричали, в ужасе показывая пальцем на Адама, и пытались спрятаться за спиной матери. Ева с глазами полными слез, старалась закрыть их руками.

– Что ты сделал?! Зачем ты убил его, ведь это наш ребёнок?!

Адам растерянно пожал плечами. Его самого произошедшее привело в такое недоумение, что он не мог найти слов. Он протянул руку, чтобы погладить Еву по щеке, но все ещё бушующая в нем буря обожгла ее пылающей энергией.

– Нет! Прошу тебя оставь нас! – она упала к его ногам и крикнула перепуганным детям – Бегите!

И дети Человека убежали, навсегда усвоив страх перед своим отцом. Этот страх заставил их бежать как можно дальше от скалы предков, вглубь континента, который позднее назовут Африкой. Там они поселились в лесах и саваннах, подальше от своего отца. Подальше от Самаэля – отца смерти и ужаса.

– Все, к чему ты прикоснешься, прахом возвратится к тебе!

Адам повторял про себя эти слова, наблюдая как от скалы предков разбегаются его дети. Он не предпринял ни одной попытки остановить их, а всю горечь утраты выражал в бранных словах и упреках Сиянию. С вершины Камня Причины он посылал ему проклятия и пустые угрозы. Разрушительная сила его ярости обратилась на Камни Сияния. Не зная, как быть дальше, куда идти, не имея ясной цели, Адам больше не мог видеть перед собой это немое свидетельство его собственной несостоятельности. И он взорвал их проклятиями мирозданию и Сиянию.

А те будто услышали его и подземные силы унесли Камни Сияния – те пропали, как его сбежавшие дети. Прочь от Камня Причины. Подальше от Самаэля.

Ева слегла, тяжело заболев. Печаль и боль забрали у неё все силы. Она лежала едва живая у основания скалы, омываемая дождями и собственными слезами. Палимая солнцем днём и замерзающая ночью, она молила Сияние, чтобы оно забрало ее душу и ослабленный потрясениями организм принял в себя новую, странную форму жизни – вирусы. Фактически они всегда существовали в теле Человека, но дремали, ожидая своего часа, когда Сила, дарующая жизнь всему, вмешается вновь. И когда движимый другим древним призывом, Адам вновь овладел женой, и спустя положенный срок Ева вновь родила, то жизнь, возникшая в таком суррогате ненависти и любви, оказалась уникальна. Родившийся малыш, хотя и был болезненного вида, но оказался отмечен печатью мудрости. Пришедший взглянуть на него Адам не мог этого не заметить. В ночи малыш светился едва различимым светом, и Человек не мог обмануться.

– Создал! – тихо прошептал он. – Я смог. Мы смогли!

Он присел рядом с ослабевшей Евой, приложив к ее груди дитя.

– Наш малыш, который вернёт нас в Эдем!

Поцеловав жену с ребёнком, он поднялся во весь рост и, как тогда в райской тени, громко сказал:

– Нарекаю имя тебе – Каин. Ты проложишь нам путь домой.

Путь домой знал лишь один Искусственный Интеллект, но меня успокаивало уже то, что он был известен хоть кому-то. Потому как чёрная бездна уже больше не была чем-то невидимым позади. Тот несчастный, который тогда погиб от руки своего отца… Не знаю, как это описать. Но после его страшной и главное неоправданной смерти чёрный мрак словно поглотил его. И стал чуточку больше.

Это совпадение подозрительно, тебе так не кажется?

Большое И ничего мне не ответило и перенаправило мой вопрос Адаму.

Тот тяжело вздохнул, закурил новую сигарету и выдохнул, сделав упор на третье слово.

– Это был мой сын.

Глава 4

– Мой сын!

Наслаждаясь этой мыслью, полный самодовольного тщеславия и сладких надежд, с вершины скалы Адам следил за подрастающим Каином.