Он вернулся на чердак, думая о Флэтлайне. Почти все девятнадцатое лето своей жизни он провел в «Джентльмене-неудачнике», потягивая дорогое пиво и тараща глаза на ковбоев. Он ни разу еще не притронулся к деке, но твердо знал, чего хочет. В то лето в «Неудачнике» ошивалось не менее двадцати других окрыленных надеждами парнишек, каждый из которых хотел стать мальчиком на побегушках у какого-нибудь ковбоя. Единственный способ выучиться.

Все они слышали о Поли, деревенского вида жокее из окрестностей Атланты, который пережил мозговой коллапс, побывав за черным льдом. Слухи – смутные, уличные, которые только и были доступны мальчишкам, – сходились в одном: Поли сделал невозможное. «Что-то колоссальное, – сообщал Кейсу (за кружку пива) другой будущий великий ковбой, – но вот что именно? Я слышал, что он вскрыл бразильскую платежную сеть. Так это или не так, но этот мужик побывал на том свете. Полный мозговой коллапс». В противоположном конце переполненного бара сидел коренастый парень с каким-то свинцовым цветом кожи.

– Понимаешь, мальчик, – рассказывал ему Флэтлайн несколько месяцев спустя, уже в Майами, – я как эти здоровенные долбаные ящерицы, ну ты знаешь, у которых было два гребаных мозга, один в голове, а другой – в жопе, чтобы задними ногами двигать. Вот и я, вляпался в это черное говно, а задний мозг – ему хоть бы хны, работает как миленький.

Ковбойская элита «Неудачника» избегала Поли с каким-то суеверным страхом. Маккой Поли, Лазарь киберпространства…

В конце концов его погубило сердце. Второе, русское сердце, пересаженное ему еще во время войны, в лагере для военнопленных. Он не соглашался заменить его, говорил, что привычный ритм поддерживает в нем чувство времени. Кейс пощупал в кармане клочок бумажки, полученный от Молли, и стал подниматься по лестнице.

Молли лежала на темперлоне и тихо похрапывала. Прозрачный гипс доходил от колена до самой промежности, и сквозь стекловидное вещество виднелись ужасные черно-желтые синяки. Вдоль левого запястья выстроились восемь дермов, все разного цвета и величины. Рядом лежал трансдермальный прибор «Акай», к прилепленным под гипсом дерматродам тянулись тонкие красные проводки.

Кейс включил настольную лампу, стоящую рядом с «Хосакой». Резкий круг света упал прямо на конструкт Флэтлайна. Кейс загрузил в машину лед, подсоединил конструкт и вошел в матрицу.

У него возникло отчетливое ощущение, будто кто-то стоит за спиной.

Кейс кашлянул:

– Дикс? Маккой? Это ты, что ли? – У него пересохло в горле.

– Привет, браток, – сказал голос из ниоткуда.

– Это я, Кейс. Еще не забыл?

– А, Майами, ученик, быстро все схватывал.

– Что ты последнее помнишь, Дикс, перед тем как я с тобой сейчас заговорил?

– Ничего.

– Ну-ка, постой.

Кейс отсоединил конструкт. Ощущение чужого присутствия исчезло. Он снова подсоединил конструкт.

– Дикс, кто я?

– Веселенький вопрос. А хрен тебя знает, кто ты такой.

– Ке… Один твой друг. Напарник. Что с тобой случилось?

– Вот и я хотел бы знать.

– Помнишь, как ты был здесь секунду назад?

– Нет.

– А знаешь, как работает матрица личностного ПЗУ?

– Конечно, кореш, фирменный конструкт.

– Значит, если я подключу его к своей базе данных, он получит непрерывную память в реальном времени?

– Думаю, да, – ответил конструкт.

– Ладно, Дикс. Ты – конструкт. Усек?

– Ну, раз ты так говоришь, – согласился конструкт. – Так кто ты такой?

– Кейс.

– А, Майами, ученик, быстро все схватывал.

– Точно. А для разминки мы сгоняем с тобой сейчас в Лондонскую сеть и кое-что там посмотрим. Ты не против?

– А у меня что, есть выбор?

– Тебе нужен рай, – посоветовал Флэтлайн, когда Кейс объяснил ситуацию. – Проверь Копенгаген, окраины университетской секции. – Голос по памяти выдал координаты.

Они нашли свой рай, «пиратский рай», на размытой границе слабо защищенной академической сети. На первый взгляд рай этот напоминал граффити, оставляемые иногда студентами-операторами на перекрестках, – еле заметные цветные значки, мерцающие на фоне размытых очертаний дюжины гуманитарных факультетов.

– Вон, – сказал Флэтлайн, – голубой. Видишь? Входной пароль компании «Белл-Европа». Причем свежий. Скоро «Белл» сюда доберется, прочитает всю эту доску объявлений и поменяет все коды, которые здесь вывешены. А завтра ребятки сопрут новые.

Кейс набрал входной пароль системы «Белл-Европа», а затем обычный телефонный номер. С помощью Флэтлайна он вышел на лондонскую базу данных, принадлежавших, по словам Молли, Армитиджу.

– Давай, – сказал голос. – Я тут быстро справлюсь.

Флэтлайн принялся нараспев читать цифровые последовательности, Кейс отстукивал их на деке, стараясь передать паузы, которые делал конструкт.

Потребовалось три попытки.

– Тоже мне работа, – сказал Флэтлайн. – Льда вообще нет.

– Просканируй это дерьмо, – скомандовал Кейс «Хосаке». – Просей, выбери биографические материалы владельца.