– А знаешь что? Пошёл бы он на хрен. Он может подтереться своими письмами! А мы пойдём в кабак и будем там веселиться, как никогда.

– Вот это разговор! – обрадовался Декси. – Встречаемся у фонтана на площади после заката. Но смотри – маме ни слова! Усёк?

Декси оживлённо закивал и, спрыгнув с верстака, умчался в сторону дома, чтобы как следует подготовиться к важнейшему событию в своей жизни.

Осень входила в расцвет, и сумерки теперь сгущались совсем рано. Вряд ли это спасло бы мальчишек от наказания, поймай их кто, но Тори был убеждён, что для тёмных делишек и атмосфера должна быть подходящей. Он отворил калитку, поморщившись от оглушительного скрипа. Пожалуй, действительно пора её смазать, а не просто обещать сделать это завтра же на протяжении полутора лет. Квинтий, как и подобает последнему трудовому дню недели, оживил улицы города – приближающиеся выходные всегда воодушевляли местных жителей, побуждая их бездельничать и кутить пуще обычного. Закончив все свои дела и предвкушая приятный вечер в кабаке, Тори вприпрыжку двигался вдоль канала, насвистывая под нос старую эврийскую мелодию. Даже перспективе быть оттасканным за уши из-за попытки протащить в питейное заведение малолетнего Декси не удалось испортить ему настроение. И только одно непредвиденное обстоятельство смогло помешать их плану…

В тот вечер Декси так и не появился.

Всё утро сикстия Тори провалялся в постели. Солнечные лучи игриво пробивались сквозь окно мансарды. Виатор поморщился, закрываясь от света: похмельная голова была такой тяжёлой, как будто солнце снова и снова било его в лицо увесистым кулаком. Но к полудню дурнота немного отступила, и Тори повеселел. Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Ему нравилось иногда уходить в себя и думать обо всём на свете. Для идеального эффекта можно было бы выйти в небольшой лесок на окраине города и побить палкой крапиву: в процессе сего высокоинтеллектуального процесса умных мыслей рождалось гораздо больше. Но сейчас, ввиду воздействия паров алкоголя на молодой организм, научные изыскания смысла бытия были временно перенесены в спальню. Тори допускал, что однажды на него снизойдёт озарение и ему в голову придёт идея для целой научной работы. Вот тогда он всем покажет!

Из размышлений его вырвал негромкий стук в дверь на первом этаже. Тори не сразу расслышал его и смог разобрать, только когда тот стал настойчивее.

– Мам, кто там? – лениво протянул Тори, приоткрыв один глаз. Ответа не последовало. – Ма-а-ам!

Снова тишина. Неужели так сложно открыть дверь? Наверняка это была уловка, чтобы вытащить его из постели. А потом ты находишь в себе силы преодолеть бесконечное путешествие из спальни на кухню, и тут тебе вручают ведро с мусором или спрашивают, не видел ли ты вилку из фамильного сервиза дяди Ания. Ну конечно же, Тори каждую секунду думает о проклятых вилках, которые так срочно понадобились именно сейчас!

Тори грузно поднялся с постели и поплёлся к лестнице. Казалось, тело весило фунтов триста, а то и пятьсот. Спустившись на первый этаж, Тори обнаружил, что мамы нигде не видно. Ну конечно – в это время она всегда в городе: закупается на рынке, выводя из себя продавцов дотошными вопросами о свежести помидоров. Нерадивому сыну стоило бы помочь ей, но она никогда не дожидалась, пока он проснётся. Может, и не зря: после ночи обильных возлияний от Тори было бы больше вреда, чем пользы.

В дверь снова постучали: стук был настойчивым, но сдержанным. Гость явно не хотел показаться грубым, но и отсутствие ответа его не устраивало.

– Да иду я, иду! – огрызнулся Тори, взъерошив волосы и подтянув штаны. Это не сильно улучшило его внешний вид: изо рта всё ещё пахло так, словно там что-то умерло (помимо его надежд на лучшее будущее), а на опухшем лице красовались красные заломы от подушки. По дороге к двери Тори пытался угадать, кого принесла нелёгкая. Вот было бы здорово, если бы на пороге стояла фигуристая блондинка… Увы – скорее всего, это Декси припёрся, чтобы объясниться, почему не явился вчера. А может, ему ни капельки не стыдно и он даже не попытается придумать причину. А притащился, предчувствуя рыбные котлеты на обед. Да уж, у этого паршивца всё схвачено!

– Ну ты и хитрожопый, конечно, – оскалился Тори, выглядывая за дверь, но моментально осёкся: – Ой…

– Доброе утро, Виатор. – Эйри Люция смутилась, застав парня в не самом свежем виде и к тому же в одних штанах. Три куцые волосинки на груди Тори приковывали взгляд, и Люции пришлось сделать над собой усилие, чтобы не смотреть на них.

– Простите, я не знал, что вы зайдёте… Мама на рынке…

– Вообще-то я пришла к тебе. – Голос Люции звучал сухо и сдавленно. В нём звенели тревожные нотки, от которых Тори стало не по себе.

– Ко мне?

За всю жизнь Тори и Люция Рамио ни разу не оставались наедине. Он всегда шустро проскальзывал мимо неё в комнату Декси, а на праздниках эйри Люция не отходила от его матери, не замолкая ни на секунду. Люция не относилась к тем матерям, которые принимают друга своего сына как родного и хлопочут вокруг него с тарелкой горячего супа, расспрашивая о девчонках и планах на будущее. Может, Люция и любила Тори, но не пыталась делать вид, что соседский отпрыск хоть сколько-нибудь интересует её в качестве собеседника.

– Мне нужна твоя помощь, – туманно ответила она, потупив взгляд.

– Ох… Что ж… Конечно! – Натянув дежурно вежливую улыбку, Тори заметался в дверном проёме. – Дайте мне минутку…

Неловко скрывшись за дверью, он метнулся обратно в спальню. Тори наспех извлёк из кучи белья самую чистую на вид рубашку, затем быстро ополоснул лицо из умывальника, пригладил волосы и бросился обратно к дверям, по пути натягивая видавшие виды коричневые ботинки из грубой кожи.

– К вашим услугам! – обворожительно улыбнулся Тори, но тут же стёр с лица улыбку, вспомнив, что запах изо рта никуда не исчез.