— Парень невиновен, — сказал Каланча и махнул рукой, давая понять, что дело терпит. — Есть доказательства. Расскажу позже.

— Сколь многое, оказывается, успело случиться, — прокряхтел Граувер, перебравшись через последнюю кучу камней. — А здесь и правда полно места.

Ноги утопали в густом слое грязи. Альдор пошаркал ногой и хмыкнул — под жижей оказалась очень твёрдая и ровная поверхность. Возможно, даже каменные плиты.

— Здесь был зал, — проговорил Каланча, задрав голову. — Поднимите светильники — сами увидете.

Ганс последовал совету Фалберта и охнул:

— Своды... Ого! Да таких уже давно не строят.

— Осталось понять, почему это место забросили, — заключил Альдор и повернулся к сопровождавшему их гвардейцу. — Осветите здесь каждую стену. Факелами, лампами — неважно. Я хочу понять, что это за место.

— Как прикажете, ваша милость, — отчеканил гвардеец и куда ловчее, чем сам Альдор, перебрался через завал и начал раздавать приказы.

Пока солдаты возились со светильниками, Альдор с сопровождающими успели отойти довольно далеко.

— Размерами похоже на тронный зал, — предположил Ганс, не переставая теребить перо на шапочке.

— Или на храм, — отозвался Веззам. — Там, откуда я родом, храмы часто вырубали в скалах. Не могу объяснить, но это место кажется мне странно знакомым...

Альдор озирался по сторонам, не веря своим глазам.

— Быть может, оно настолько древнее, что застало времена, когда вагранийцы не стали такими, какими мы их знаем, а рунды и хайлигландцы были единым народом, — сказал он. — Как бы то ни было...

— Факелы! — перебил его Ганс. — Мы здесь не одни.

Вал припал к поваленному дереву и осторожно выглянул — с опушки открывался вид на лагерь осаждавших. Сотни палаток, десятки костров, дым, крики, конское ржание и неизменная вонь нужников после гороховой каши. Сейчас даже за гороховую кашу он был готов убить: войска Ламонта Эккехарда обобрали все деревни в окрестностях Эллисдора.

— Дерьмо, — заключил беглец, пересчитав войска.

Первым порывом было убраться отсюда куда подальше. После чудесного побега он не сомневался, что погони за ним не отправят — эрцканцлеру сейчас точно было не до Вала. Однако на своих двоих далеко уйти бы не вышло. Требовалась лошадь.

Он внимательно осматривал южную часть лагеря — ту, что примыкала к Гацонскому тракту. Дорога, само собой, хорошо охранялась, но Вал не был бы Валом, кабы не изучил окрестности. Он помнил, что от Эллисдора до ближайшего Роггдора можно было добраться через лес вдоль реки — медленнее, чем по тракту, но с меньшим риском быть замеченным. А оттуда уже в Гацону, попытаться сообщить сестре короля о предательстве Эккехарда. Принцесса Рейнхильда наверняка смогла бы найти способ помочь Эллисдору. Но как добраться быстро? И как заставить благородную даму поверить такому заморышу, как он?

— Хотя есть идея, — задумчиво проговорил он, глядя на вывешенные у ворот лагеря трупы эллисдорских гонцов. — Безумная и отвратительная.

Измазав лицо землёй и приняв придурковатый вид, он медленно, так, чтобы не вызвать ни единого подозрения, подошёл к часовому у ворот. Зачем-то даже сымитировал хромоту.

Часовой преградил дорогу.

— Чего тебе, оборванец?

— Я Вал из Цурга, — он махнул рукой в сторону ближайшей деревни. — Меня прислал староста забрать трупы пойманных гонцов. Похоронить надо по-божески. Позволите?

Страж нахмурил кустистые брови и уставился на Вала недобрым взглядом.

— Что-то я тебя раньше здесь не видел.

— Так я и не здесь живу, давно уж в Роггдоре служу писарем. Матушка у меня в Цурге, старенькая уже. Сестру как прошлым летом замуж выдали, так одна она осталась. Я-то, как узнал, что здесь творится, приехал за ней присмотреть. И ладно голод — не впервой, зимой ещё и хуже бывало. Но то, что с гонцами сделали... — Продолжая тараторить, Вал оглянулся по сторонам, приблизился к стражу и перешёл на шёпот. — Против божьего закона это, мужики. Эти парни виновны лишь в том, что выполняли господский приказ. Разве не заслужили они достойные проводы хотя бы поэтому?

Стражи переглянулись. Тот, что буравил Вала тяжёлым взглядом, пожал плечами.

— Тебе-то какое дело до этих трупов?

— Так вот этот, — Вал ткнул пальцем в сторону висевшего на воротах обезглавленного гонца, — Ханк это, соседушка мой. Родимое пятно на ноге видишь? Вот по нему и опознал. Наш он, деревенский, да тоже давно в Эллисдоре жил. В деревне и должен остаться. Прошу вас. Ради милости Хранителя.

— Ладно, — наконец проворчал часовой. — Пойду спрошу. Гец, глаз с этого голодранца не спускай.