Шрифт:
Ложусь. Тупо смотрю в темноту. Закрываю глаза. Снова Линда…
Эти мысли я сейчас не вывезу.
Стопэ. Даю мозгу команду — спать. Кое-как отключаюсь.
Утром встаю с тяжелой головой. Иду в душ. Ледяная вода. О, да. Долгожданное облегчение.
Выхожу. Направляюсь прямиком на кухню. Голоса. Значит, не спят уже. Слышу обрывки фраз.
— Нельзя же так мучить… — Серега.
— Я никого не мучаю… — с легкой обидой в голосе, отвечает Линда.
— Но я же страдаю…
— Не очень заметно, что ты страдаешь… — с издевкой.
Ты?
Когда они успели перейти на "ты"? Она всегда с ним на вы. Ну, наверное, из почтения к возрасту. Улыбаюсь своим же словам. Серега старше меня всего на несколько лет.
В ответ он только хмыкнул, и хотел было что-то сказать, но я вхожу на кухню и они замолкают.
— Доброе утро… — Линда. Серега молчит. — Сестра написала, что есть новости, на днях заедет…
— Доброе! Прекрасные новости с утра…
Который раз уже, молча едим. Напряжение между нами всеми нарастает. И это, в какой-то момент взорвется, нафиг. И не факт, что мы это вывезем.
После завтрака Линда уходит к себе. Серега на улицу.
Сегодня моя очередь мыть посуду. Мою. Ладно. Хоть, нервы успокою.
Выхожу на улицу. Нервы нифига не успокоились. Во мне кипит. И эти эмоции найдут выход. Но не хочу ни на кого это выплескивать. Поэтому вешаю грушу. Буду ее дубасить.
Мозг немного отключается. Бью на автомате. С делами сердечными, совсем забыл, что нужно поддерживать форму. Мне все равно еще нужно отстоять два боя. В идеале, победить.
После часа избиения груши, меня отпускает. Падаю на траву. Смотрю в небо. Не хило так, я себя уработал.
— Всё? Выпустил пар? Уже можно разговаривать? — открываю глаза, Серега стоит, подпирает плечом стенку.
— А надо? — безэмоционально. Выдохся я.
— Очень надо…
— О чем? — с вызовом. Опять выводит меня на эмоции. Сажусь и смотрю в глаза.
— Короче, не парься, братан. В пролете мы!
— Ты о чем? — в груди кольнуло нехорошее предчувствие.
— Есть у нее кто-то. Там, на "воле".
Я в пролете. Опять падаю на траву.
Зашибись.
Глава 16. В жару — холодно
Что?
До меня только сейчас доходит смысл сказанного Сергеем.
В смысле?
Не может этого быть. Нет. Чтобы я нравилась Марку? Да смешите мои подковы. Глупости, все это.
Вот, паразит… зашел издалека. Сначала засыпал комплиментами. Это, конечно, полбеды. Но потом пошла откровенная лесть. Терпеть это не могу. И самое главное, я не понимаю, зачем он до этого опустился.
Если это подкат, то на такое я не ведусь. Я больше повелась бы на его армейские истории. И почти повелась. Но что-то не то. Может, искренности не хватало.
Потом говорил, что нельзя мучить людей. Что люди — живые существа. У них есть чувства. И намекнул, что Марк неровно ко мне дышит.
А я мучаю его. Издеваюсь…
Видите ли он страдает, что его друг страдает. Да все бы так страдали, как ты…
Хотя…
Если всё же допустить, что я нравлюсь Марку… Как я его мучаю? Не отвечаю ему взаимностью? Так от него и не было никаких шагов. Как я должна понять?
Блииииин…
Я же ляпнула, что у меня парень есть. Нет, ну а что? Когда на тебя давят, хочется защититься. А как еще защититься? Представить защитника.
Получается, он и не подкатывал сам. А подкатывал друга. Так, что ли?
Ааааа… Я совсем запуталась…
Еще раз. Сергею я не нравлюсь и он ко мне не подкатывал. Я нравлюсь Марку.
Да, ну, нет! Где я, и где Марк? Сергей ошибается.
Боже, как это странно. Странный разговор. И Сергей этот, странный.
Что, такому парню как Марк, может понравиться во мне?
Я коротышка. С веснушками. Неуклюжая. Бедовая. Неразумное создание. Приношу одни неприятности.
Вот что с меня взять?
А Марк…
Падаю звездой на кровать. Вспоминаю… мечтательно.
Красивый, высокий, уверенный, надежный, сильный, заботливый, постоянно меня смешит.
Вот и зачем я ему?
А сейчас больно. В груди разливается обжигающее пламя. Нехорошее. Вот пусть теперь сожжет все чувства нафиг. Комом в горле встают эти эмоции. Я сейчас разревусь. Да… вот мне он, точно, нравится. Я ему, точно, нет.
И зачем мне все это? Лучше б не знала, и жила себе спокойно.
Сворачиваюсь калачиком на кровати. Хочу закрыться от всех. Как мне не хватает мамы. Положить голову ей на колени, поплакать. А она бы гладила меня по голове. Обняла. И дала какой-нибудь совет. Он бы точно мне помог. И я даже позвонить ей не могу.