Вот так удача! Такая удача, что надо взять паузу для осознания. Петюша вдохнул полную грудь и задержал дыхание. Он разглядывал липучку, пока хватало воздуха, потом отдышался и открыл описание. Оно! Сила микровзрыва достаточна для значительного повреждения (полного разрыва) практически любой автомобильной покрышки, батарейка пульта действует на расстоянии до пятидесяти метров, наклеиваемое изделие представлено в широкой гамме цветов и легко маскируется на различных поверхностях. По зрелом размышлении Пётр Фомич заказал в сетевом магазине три такие штучки-липучки и преспокойно получил их по почте. Цена значения не имела.

Тем же вечером он испытал пистон на соседском БМВ. Кажется, никто не обратил внимания на лёгкий хлопок во дворе. Сигнализация промолчала. Петя выждал несколько минут в тишине подъезда, вышел и с задумчивым видом медленно прогулялся мимо спящих на стоянке автомобилей. Испытываемый образец хорошо освещался уличным фонарём, и испытатель с удовлетворением разглядел зияющую рану на спущенном переднем колесе. Следов липучки, кстати, не осталось вовсе, что также порадовало экспериментатора.

Следующий этап Петиного замысла предполагал проведение разведки, то есть сбор информации о поездках молодого служителя культа на подаренном автомобиле. Не мудрствуя лукаво, Пётр Фомич решил просто прийти на место работы подопечного и под видом страждущего расспросить обо всём какую-нибудь тётушку, торгующую свечками в иконной лавке. Они обычно знают всё на свете, почти как контрразведчики. А может, и не почти… В субботу ближе к вечеру он, одевшись потемнее и больше никак не маскируясь, пришёл в храм Царственных Мучеников на Войковской.

Войдя в полутёмное фойе, как оно у них тут называется, кажется, притвор, Петя задержал дыхание. Фу, чем они здесь дышат? Свечи, ладан, спёртый воздух… Украдкой огляделся и подошёл с постной миной к прилавку с иконками и книгами. Нет, никуда ему не деться от разного рода литературы-макулатуры даже тут! Жития, молитвословы, разный прочий опиум…

– Здравствуйте, матушка! – сердечно обратился он к стоящей за прилавком блёклой женщине в платке и кофте, лицом напоминающей крысу.

Та считала свечки в лотке и кивнула, не поднимая глаз. «Купить, что ли, парочку для маскировки? – подумал Петюша. – Ай, перебьются!»

– Скажите, матушка, как быть? – продолжил Петя. – У нас несчастье, тётушка в деревне при смерти лежит. Желает покреститься. А заодно уж и собороваться, и причаститься. Можно ли это устроить, только срочно? И сколько это стоит?

– Вам надо позвонить отцу Николаю, но не сейчас. Сейчас он в алтаре, служить будет. Вот телефон, завтра после обеда звоните.

Она ткнула пальцем в лист бумаги под стеклом. Там, кроме номера, был прейскурант расценок на требы.

– А он сам приедет или за ним машину надо присылать? Вы знаете, у тётушки такой возможности нет.

– Если недалеко, то сам.

– А если…

– Далеко? Тогда его, бывает, возит Гавриил Петрович, наш прихожанин. Это если за городом.

Петюша не поверил ушам. Неужто может получиться одним выстрелом двух зайцев?

– Спасибо, матушка! – Он записал телефон и поскорее вышел.

Проходя мимо стоящего возле церковной ограды рыжего автомобиля, он огляделся, наклонился завязать шнурок и незаметно прилепил пистон изнутри к правому переднему колесу. Для этого ему пришлось засунуть руку под крыло машины, но, к счастью для Пети, никого вокруг не оказалось.

Ждать завтрашнего дня он не стал, а позвонил попу поздно вечером и взволнованным, чуть ли не плачущим голосом изложил свою просьбу. При этом он так искренне, со всякими душещипательными подробностями описал рвение болящей тёти к совершению над ней таинств для спасения души, что сам почти поверил в свою выдумку и едва не разрыдался в трубку. Священник (Петюша обозвал его про себя падре Николя) просто записал адрес, расспросил, как доехать, и попросил встретить завтра после полудня.

Ночью Пётр Фомич, вопреки опасениям, спал крепко и без сновидений, а утром, пока в церкви шла служба, снова прошёл мимо пятаковского ведра-автомобиля и убедился, что пистон-липучка на месте, терпеливо и незаметно ждёт своего часа. После этого он в гараже переоделся в байкерский прикид и на Чёрном Брате подъехал к кафе «Пит-стоп», что на углу улицы Свердлова и из окон которого видна часть церковного забора с припаркованным возле него рыжим авто. Оставив байк возле кафе, он сел за столик с чашкой кофе и сделал вид, что погружен в телефон. В «Пит-стопе» привыкли к разного рода брутальным неформалам, и на Петюшу в кожаных штанах и куртке с бычьим черепом особого внимания не обращали.

Он допивал уже третью чашку, когда народ стал расходиться со службы, то и дело подавая бичам и попрошайкам, стоящим и сидящим вдоль дорожки к церкви. В другое время Петя обязательно поразмыслил бы о том, как бесстыдны просящие и глупы подающие, но сейчас он напряжённо искал глазами Пятакова и священника. Когда неизвестно откуда возле машины возник Пятаков, Пётр Фомич с трудом его узнал – такой он был худой, серолицый, да ещё и одетый в какую-то тёмную робу, будто каторжанин. На плече он нёс потёртый вещмешок.

Священник появился вслед за Пятаковым. Он тоже был худ, но с аккуратной бородкой, со светлым крестом на груди и в чёрном подряснике, а в руке нёс саквояжик, вероятно, с облачением и утварью для пускания пыли в глаза разным олухам. Пятаков завёл машину, поп сел справа, на штурманское место, и они не спеша вырулили на проезжую часть, где были подхвачены вялым воскресным не потоком даже, а пересыхающим ручейком автомобилей.

Петюша спокойно вышел из кафе, завёл байк и пустился вслед за ними на расстоянии, не вызывающем подозрений. Он знал маршрут движения и был почти уверен, что и Пятаков с него не свернёт. Так и вышло, на выезде из города Петя увидел далеко впереди рыжую машину и до поры стал держаться в её, так сказать, кильватерной струе. Впереди их ожидает парочка опасных поворотов, да и весенний асфальт не отличается сухостью, и байкер был уверен, что сможет быстро сблизиться с врагом, стоит только чуть пришпорить Чёрного.