– И что?..– нетерпеливо спросил Павел, плотно сбитый славянин с иссиня-голубыми глазами.

– Они оба погибли. – продолжил Анатолий Николаевич. – Даже будучи умершей, Фекла была прекрасна, будто просто ненадолго уснула. Румянец не сходил с ее лица, а из глаз непрерывно сочились слезы. Долго убивались отец с матерью, увы, поздно раскаявшись, что не дали согласие своей любимице. Похоронили они ее подле родного дома. И могила ее сейчас лежит вот там…

Вот так прекратился род казака, потомка русских первопроходцев. Сказывают, что не обошлось здесь без проклятия всемогущей удаганки Дьукайа. Видимо, чем-то прогневал ее род казака.

Собравшиеся у костра затихли, каждый про себя осмысливая эту историю. Огонь горел, потрескивая и бросая блики на лица притихших молодых мужчин.

Егоров выждал паузу и продолжил:

– Что интересно: могила ее сейчас располагается вот там, в двухстах метрах от нашего лагеря. При этом сколько бы ни горела тайга вокруг, деревянное надгробие могилы Феклы всегда оставалось нетронутым. Будто что-то защищало ее последнее пристанище…

– Да уж… Опасное у нас, однако, соседство,– нарушил тишину Айал-балагур с большим лицом и раскосыми глазами.

Анатолий Николаевич ухмыльнулся и продолжил:

– Но это еще не вся история…

Парни у костра подняли глаза на руководителя экспедиции, и все превратились во внимание.

– Во все времена существовали черные копатели. И в конце семидесятых годов этого века нашлись лихие мужики-пришлые строители, которые прослышав о Фекле, решили раскопать могилы в этой местности в поисках золота и украшений. Не обошли они своим вниманием и могилу Феклы. Когда они раскопали ее могилу и разворотили гроб, то увидели, что девушка лежит там по-прежнему, как живая…

У парней, собравшихся у костра, пошел холодок по спинам, и они еще ближе придвинулись к костру…

– И этим недалеким копателям пришла не самая удачная идея фотографироваться, обнявшись с трупом Феклы. Они хохотали и фотографировались с ней, а девушка на глазах стала чернеть, покрываться трупными пятнами, а вскоре и рассыпалась. Только прах остался от нее. Эти горе-копатели нашли немного украшений и разъехались потом кто куда по стране.

– И что потом? – почти хором вопросили студенты- археологи.

Анатолий Николаевич оглядел всех задумчивым взглядом и тихо продолжил, заканчивая свою историю:

– Потом трое из четверых, кто участвовал в разграблении могилы Феклы, умерли в течение года страшной насильственной смертью, а четвертый сошел с ума…

Вязкая тишина повисла над собравшимися у костра. Неожиданно стало зябко: обволакивающий страх залез внутрь каждого. Вдруг всем показалось, что сгустившаяся тьма смотрит мертвыми и холодными глазами в спину сидящих у костра.

– Ну все, отбой, парни! – сказал Егоров.

Еще не отошедшие от жуткого рассказа студенты разошлись по палаткам.

Даже когда парни укладывались в спальники, мысль о близлежащей могиле Феклы не отпускала никого из них.

– Брр! Жуть! – подытожил общее настроение Павел, славянин-крепыш.

– Ага, что-то вечер перестал быть томным,– попытался пошутить Айал.

Но обычно остроумные замечания Айала на этот раз остались без внимания – все так же переваривали у себя в голове подробности услышанной истории о Фекле.

– А мне кажется, что начальник наш просто жути на нас нагнал перед сном, – бросил фразу Николай. Немного подумав, продолжил: Не может могила оставаться целой и невредимой после лесных пожаров. Наверно, кто-то из местных ее и восстанавливает каждый раз.

– А я верю, – вдруг из угла палатки сказал худющий парень в очках, Саня. – Вот у нас на моей прародине в одном аласе есть захоронение шамана…

– Да тихо ты, Сань! – перебил его Айал. – И так уже не по себе. Не хватало нам на ночь еще одной жуткой истории…

– А я не верю! – стал храбриться Николай. – Есть объективная реальность, физика, химия и так далее. Не верю и не буду верить в эти байки о паранормальных явлениях. Я же говорю, просто Егоров жути нагоняет на нас – на новичков. Эти байки у бывалых археологов, наверно, как часть обряда посвящения и приема в свои ряды, – ухмыльнулся он.