Маша, как считал отец, определенно являлась подарком для нашей семьи. Он говорил, всегда говорил, что она будет прекрасной женой. И дело здесь касалось не только готовки, а в целом ее личности. Сестра умела выслушать, понять, подсказать. Она умела любить так, как никто не умел, даже я. Она особенная.

– Пока я не попробую то, что готовит Маша, Вам, Максим Валентинович, бояться нечего, – улыбнулся Жека.

– Пап, давай пригласим Яков Васильевича и Женю к нам на обед? – предложил я, – думаю, Маше не составит труда накрыть стол на четверых.

– А ведь и правда, что это я, – с долей сомнения к себе, произнес отец, – мужики, как вы смотрите на то, чтобы отобедать всем вместе у нас дома?

– Мне кажется, Жека уже заочно согласен, – сказал Яков Васильевич с долей сарказма в сторону своего сына.

– Бать, ну, не открывай всех секретов, – посмеялся Женя.

– Ну, все, решено, – хлопнув в ладоши, сказала папа, – Никитос, звони Машке.

Я снова набрал цифры телефонного номера сестры и сообщил, что планы поменялись, и мы приедем большой голодной компанией. Она лишь посмеялась и ответила: «спасибо за предупреждение, тогда накрываю на стол».

Сестра очень гостеприимный человек. Когда к нам приезжал кто-либо, она готовила много еды, прибиралась, всегда ухаживала за гостями и встречала их с широкой улыбкой на лице. Маша всегда радовалась таким ситуациям, как будто наполняя наш дом светом и счастьем.

Хотя, почему “как будто”?

И вот мы уже едем домой. Там нас ждала сестра, которая заканчивала все приготовления к приходу нежданных гостей.

– Никит, – обратился ко мне Жека, – а что Маша любит? Ну, может сладкое или цветы.

– Опа, я что-то не понял, – заулыбался Яков Васильевич, – а чего это ты так заинтересовался, а?

– Ну, – Женя потерялся, – негоже в гости с пустыми руками, как-то не по-людски это.

Мы с отцом залились радостным смехом.

– Жека, – обратился к сыну своего друга отец, – ты мне это дело брось!

– Максим Валентинович, остановите поток Ваших мыслей, – засмеялся Женя.

За время этого диалога я понял, что, видимо, Жеке хотелось произвести впечатление на Машу, что льстило как мне, так и нашему отцу.

«Маш,» – я позвонил сестре, – «мы приехали, открывай дверь.»

Она встретила нас на крыльце нашего дома. Это было поистине волшебное ощущение каждый раз, когда я наблюдал эту картину. Маша внешне выглядела так по-родному, что сложно описать: на голове красовался пучок из собранных русых волос, дачный костюм светлых оттенков и полное отсутствие макияжа. Она даже вышла встречать нас босиком.

– Всем привет, – промолвила она с искренней улыбкой на лице.

– Привет, доча, – обнимая Машу и целуя ее в щечку, проговорил отец.

– Здравствуй, Марусь, – сказал Женя, заострив на ее образе свой взор.

Мне кажется, что я ревную. Не люблю делить свою сестру с кем-либо.

– Мария Максимовна, здравствуйте, – целуя ее запястье, сказал Яков Васильевич, – Вы поистине великолепно выглядите.

– Да-да, я бы сказал, что волшебно, – произнес Женя.

– Мужчины, мне очень приятно слышать комплименты, но, прошу к столу, иначе все остынет, – со смехом сказала сестра.

Маша скрылась на просторах кухни, откуда доносился превосходный аромат только что приготовленного борща и свежеиспеченных пампушек. Я не особо любил такие тяжелые супы, в принципе, но вот Машин борщ – это творение богов. Она, каким-то чудесным образом, готовила так, что я съедал его полностью и даже без разговоров.

– Мальчики, я приготовила борщ и испекла хлебушек, – подавая все к столу, приговаривала сестра, – на второе плов, если кому-то будет мало, и сейчас поставлю чайник.

Маша бегала от столешницы до стола, подавая свои кулинарные шедевры нам.

– Доча, спасибо, моя принцесса, – поцеловав Машу в лобик, произнес отец.

– Какой же стоит аромат во всем доме, – сказал Яков Васильевич, – Жень, какая прекрасная невестка бы была Маруся.

– Бать, хватит, – смутившись, ответил ему сын.

– Дядь Жень, – смеясь, произнесла Машка, – не смущайтесь, правду же говорят.

Она, как и папа, залилась смехом. Он был настолько живой и искренний, что это не могло не зацепить и оставить равнодушным никого из тех, кто сейчас находился в этой комнате.

– Ты опять называешь меня “дядей”, – насупившись, произнес Женя, – я же просил так не делать.

– Правильно-правильно, доча, он уже старый, – сказал папа, который до сих пор продолжал смеяться.

– Все, мальчики, я пошла учиться, – закончив накрывать на стол, промолвила Маша, – как покушаете, просто оставьте посуду в раковине, я потом ее помою. Всем приятного аппетита!